Автобиографичность очевидна. Листок движется на Кавказ, на юг , куда и Лермонтов. Он оторвался от родной ветки ( поэт едет из Петербурга ), летит не по свое воле, "гонимый жестокой бурей".Жанр : элегия. Мы чувствуем тоску, грусть, печаль лирика. В стихотворении есть сюжет, потому что описывается путешествие листка.Композиция ( построение стихотворения). Основной прием - противопоставление листка сильного дуба и красавицы чинары. Они постоянно " ссорятся " : листок засохший, желтый, а чинара - сияет, свежая , ярко -зеленого цвета, он - движется, чинара - всегда на месте, дубовый "ребенок" - весь в пыли, чинара - всегда опрятна, потому что за ней " ухаживает" море.Листок - вечно гонимый странник, южное дерево - счастливо там,где родилось. Чинару любят солнце, ветер,ее корни омывает море, листок - никто. Среда вокруг него еме неродная : светило иссушает его, ветрило гонит на юг, а в море он вообще может утонуть.Конфликт, лежащий в основе стихотворения, романтический : жестокая жизнь листка и спокойный мир чинары не совпадают. Листочку сложно, поэтому ему хочется быть таким, какой он есть. Он просит чинару принять себя, "пришельца ".В образе чинары Лермонтов передал свое отношение к красоте ( аллегорически передал). Внешне она красива, характер гордый, самодостаточный. Она не хочет знать, о чем думают и что чувствуют другие. Она - эгоистка :«Да к чему мне эти небылицы?» Такая чинара никогда не станет другом, который может понять.Кульминация - в словах : " Иди себе дальше, о странник ! " Листок ( а с ним и поэт ) не верит в счастье, потому что последнее слово - за равнодушной чинарой. Листок погибнет, потому что нет руки поддержки, нет родного нет близкого человека, нет Родины. Он обречен на скитания и смерть.Если говорить о СИНТАКСИСЕ стихотворения, то три первые строфы - это бессоюзные предложения, а о характере чинары читатель узнает из двух последних строф , в которых много знаков вопроса, восклицаний. Главный конфликт таким способом усиливается, передается возмущенное отношение изумрудной красавицы к бездомному листку.В " Листке " пять строф. 4- ре четверостишия, а последняя строфа - восьмистишие Это пятистопный амфибрахий. Использованы смежная и перекрестная рифмовки, парная женская " поющая" рифма MargoSolВ произведении много эпитетов (холодное море, в отчизне суровой, ветки родимой, младая чинара), метафор (сынам свежим, засох я без тени, увял я без сна), олицетворений (докатился до Черного моря, приюта молит, с ней шепчется ветер, зеленые ветви лаская, "грустных" ассонансов( повторяются "а" и " о " )Противостояние мечты и действительности рождает эмоции и передает неверие в чудо самого М. Ю. Лермонтова
Как известно, очутившись на необитаемом острове, герой романа Д. Дефо – Робинзон Крузо не пал духом. Пребывая в полном одиночестве, он сумел со временем так наладить свой быт, что лишь отсутствие человеческого общения всерьез омрачало его жизнь. А посему, по всеобщему мнению, Крузо – герой действия, т. е. целеустремленности, воли и инициативы. Вот только при этом забывают, что прежде чем обустраиваться практически «с нуля», он должен был наперед в деталях продумывать каждый свой шаг. Он должен был прикидывать, как ему исполнять задуманное наилучшим образом – за кратчайшее время и с наименьшими усилиями.
Верно говорят: глаза боятся, руки делают. Добавим от себя: когда голова ведает, что именно надлежит делать рукам. Как признавался сам Робинзон, в юности он был праздным барчуком. Будучи сынком обеспеченных родителей, он не учился толком ничему путному. Плотницкое и столярное ремесло было для него «темным лесом». Он не имел ни малейшего представления как вырастить и собрать урожай, превратить зерно в муку и, наконец, испечь хлеб. Он никогда не держал в руках иглу и не догадывался о том, каково это – изготовить хотя бы примитивную глиняную посуду. Одним словом, сей юный лоботряс был полным невеждой во всех практических делах.
«Чему не научит нужда», – восклицал умудренный жизнью Робинзон позже, поневоле став мастером на все руки. Нужда нуждой, но он не принимал во внимание, что прежде чем очутиться на острове, у него был кое-какой опыт цивилизованной жизни. Он проживал в добротном кирпичном доме, пользовался мебелью, одеждой и посудой. Он питался хлебом, сыром и всевозможными плодами кулинарного искусства. Все эти блага существовали для него изначально, со дня его рождения. Следовательно, лишившись их, ему не было необходимости выдумывать их существование. Ему следовало придумать другое – сообразить, как вернуть себе хотя бы часть былых удобств и удовольствий. Вопрос стоял не в том – что делать, а в том – как делать то, в чем он испытывал нужду. Ему не оставалось ничего иного, как начинать овладевать навыками и секретами всех видов ремесел. Голова-то и играла в этом обучении решающую роль. И всякая даже самая маленькая победа над своей неустроенностью бывала завершением работы мысли. Итогом «трезвого обдумывания своего положения», как он сам часто повторял.
Современного человека окружает в тысячу раз больше самых разнообразных вещей, чем окружало Крузо, и в миллион раз больше, чем нашего далекого пращура из каменного века. А легко ли придумать самую пустяшную, на первый взгляд вещь, скажем, вилку? Как бы не так. Древние римляне, известные гурманы и любители роскоши, даже самые изысканные блюда поедали руками. Следовательно, как Крузо, так и первобытный человек должен был хорошо осознавать – для чего ему было бы полезно изготовить боевой топор, охотничье копье или силок для ловли птиц.
Древнему умельцу надо было сто раз подумать, прежде чем браться затрачивать долгие часы (и даже дни) на труды поистине в поте лица своего. Ведь обрабатывать рога, кости и камни практически голыми руками – занятие не из самых вдохновляющих. Вот почему процесс превращения первобытного дикаря в современного человека растянулся на долгие-долгие века. Гении, самостоятельно изобретающие всем нужные и полезные вещи, рождаются не слишком часто. Посему «сотворение» того, на что у Крузо ушло несколько лет, у человечества заняло тысячелетия.
Да, оно было (и есть) одиноко и протянуть ему руку помощи некому. Всего, чего оно в итоге достигло, ему – человечеству – пришлось (как приходится и сегодня) постигать собственным умом и опытом, обучаясь на собственных успехах и ошибках. Часто это бывало и тяжко и больно, но приходилось терпеть: ждать снисхождения не приходилось. Наш предок терпел поражение, когда голова подводила его. Он побеждал, когда она хорошо исполняла свой долг. То есть когда она трезво оценивала возможности выживания в постоянно меняющихся условиях окружающей среды. А последняя, следует отметить, чаще бывала враждебной и непонятной, чем благоприятной и ясной для ума.
Чего больше всего на свете страшится Робинзон Крузо на своем необитаемом острове? Непогоды? Конечно же, нет. Она причиняла только беспокойство, да и то лишь в периоды дождей. Однажды его напугало землетрясение. Животных, страшнее коз, он не встречал. Но он пришел в неописуемый ужас, заметив один-единственный след человека. Судя по всему, Робинзон особой отвагой не отличался. Но он слишком хорошо понимал, чем грозит ему встреча с пиратами или туземцами. Первые наверняка обобрали бы его до нитки и разорили бы с таким трудом налаженное хозяйство. А для вторых он должен был бы представлять интерес как «лакомое блюдо». Ибо, как он знал, они были людоедами.