Влади́мирская ико́на Бо́жией Ма́тери (Икона Богородицы, первичное название — «Вишгородская» ) Одна из самых чтимых реликвий Русской Церкви. Считается чудотворной. По легенде, икону написал сам евангелист Лука. Доска была взята от стола, за которым ели Иисус с Марией и Иосифом. Будто бы попала в Константинополь из Иерусалима в V веке. А у нас появилась в XII веке. Как подарок Юрию Долгорукому от Константинопольского патриарха Луки Хрисоверга. То, что написал её сам Лука — более чем сомнительно. В России есть с десяток икон, якобы написанных апостолом, но это лишь копии с копий, да и то не факт. Сначала, где-то с 1130-х годов, икона содержалась в женском Богородичном монастыре Вышгорода, недалеко от Киева. Потом, опять же, по легенде, Андрей Боголюбский украл её и вывез во Владимир. Хранилась в Успенском соборе. В Москву икону привезли, как только разведка донесла, что на город движется сам Тамерлан с несметным войском. Тогда-то для защиты и привезли образ. На месте встречи иконы поставили Сретенский монастырь (теперь там улица Сретенка) . Как узнал Тимур о покровительнице московской, так повернул от захваченного Ельца и ушел восвояси. Странно, но в тамерлановской «Книге побед» , которую его летописцы вели очень тщательно (о походе на Русь, взятии Ельца, разорении земель Черноземья и так далее) , вообще ни строчки нет. Дело в том, что как раз в тот момент Тамерлан воевал с Золотой Ордой: разгромил Тохтамыша и преследовал его тысячи километров. До Ельца дошли лишь передовые отряды, и там пришло сообщение о том, что можно сворачиваться — враг разгромлен. Так что мы лишь краешком под раздачу попали. Как бы то ни было, икону поставили в Успенский собор Московского Кремля и стали считать чудотворной. В 1918 изъяли из собора для реставрации, а в 1926 передали в Государственный исторический музей. С 1930 - в Третьяковской галерее, инвентарный номер 14243. С 1999 — в храме-музее Святителя Николая в Толмачах при Третьяковской галерее. С точки зрения специалистов по иконографике, Владимирская икона относится к типу Елеуса (Умиление) . Младенец припал щекой к щеке Матери и всё такое. Но наша икона отличается от других тем, что левая ножка Младенца согнута так, что видна подошва. Они же утверждают, что написана она в XII веке, может, и в Константинополе. Так что Долгорукому, наверное, вручили новенькую икону, выдав за раритет. Но тогда новое считалось лучше старого.
<span>После нескольких реставраций от первоначального произведения сохранились лишь несколько фрагментов. </span>
Я обожаю собак. У меня есть собачка по имени Джесси. Ее мне подарили на день рождения родители. И это был самый лучший подарок для меня, потому что я очень хотела собаку.
Джесси – замечательная и умная собачка; она маленькая и черная. У нее черные длинные уши и нет хвоста во все. Джесси два года и она знает много команд: Сидеть! К ноге! Стоять! Лежать! Фу! Брось! Жди! Это очень умная и милая собачка с черными добрыми глазами.
Мы любим проводить время вместе. Когда я прихожу со школы она встречает меня. Это так приятно!
Джесси – охотничья собака, поэтому она терпеть не может котов. Когда Джесси видит кота, она начинает лаять как сумасшедшая и пытается даже его укусить. Но однажды Джесси спасла котенка.
Джесси и я гуляли во дворе. Был прекрасный весенний день. В этот день Джесси была особенна активна: она бегала, прыгала и даже танцевала. Я сидела и читала книгу о Гарри Поттере. Но вдруг Джесси помчалась к большой трубе, которая лежала в конце двора. Труба была огромной, приближать к ней было не безопасно – она могла развалиться. Джесси все гавкала и гавкала и я побежала посмотреть, что так привлекло ее внимание. И только потом я заметила маленького котенка в трубе. Котенок не мог выбраться самостоятельно, сил у него уже не было. Не возможно было смотреть на бедного котенка без слез; было сложно и даже опасно, но я вытащила котенка из трубы.
Сейчас этот котенок молодой и сильный кот; живет он у моей старшей сестры. У нее своя семья и дом не далеко от нас. Так Джесси спасла кота, и я очень горжусь своей собакой!
Иногда Джесси приносит мне тапочки, а иногда рвет их. Я никогда не сержусь на нее, потому что тапочки можно купить сколько угодно, а вот вторую такую же Джесси не купишь не за какие деньги.