Котлован глубиной примерно в метр. Потом вдоль стенок котлована начинали сооружать сруб, или стенки из толстых плах, укрепленных врытыми в землю столбами. Сруб возвышался из земли тоже на метр, а общая высота будущего жилища с надземной и подземной частью достигала, таким образом, 2-2,5 метра. С южной стороны в срубе устраивали вход с земляными ступенями или лесенкой, ведущей в глубину жилища. Поставив сруб, принимались за крышу. Ее делали двухскатной, как и у современных изб. Плотно покрывали досками, сверху накладывали слой соломы, а потом толстый слой земли. Стены, возвышавшиеся над землей, тоже присыпали вынутым из котлована грунтом, так что снаружи и не видно было деревянных конструкций. Земляная засыпка помогала удержать в доме тепло, задерживала воду, предохраняла от пожаров. Пол в полуземлянке делали из хорошо притоптанной глины, досок же обычно не настилали.
Покончив со стройкой, принимались за другую важную работу — сооружали печь. Устраивали ее в глубине, в дальнем от входа углу. Делали печи каменными, если водился какой камень в окрестностях города, или глиняными. Обычно они были прямоугольными, размером примерно метр на метр, или круглыми, постепенно сужающимися кверху. Чаще всего в такой печи было только одно отверстие — топка, через которую закладывались дрова и выходил прямо в помещение, согревая его, дым. Сверху на печке устраивали иногда глиняную жаров ню, похожую на громадную, намертво соединенную с самой печью глиняную сковороду, - на ней готовили пищу. А иногда вместо жаровни делали отверстие на вершине печи — туда вставляли горшки, в которых варили похлебку. Вдоль стен полуземлянки устраивались лавки, сколачивались дощатые лежанки.
На юге Руси упорно работали над совершенствованием полуземлянок. Уже в X-XI веках они стали более высокими и просторными, словно подросли из земли. Но главная находка была в другом. Перед входом в полуземлянку стали сооружать легкие тамбуры-сени, плетеные или дощатые. Теперь холодный воздух с улицы уже не попадал прямо в жилище, а прежде немного согревался в сенях. А печь-каменку перенесли от задней стенки к противоположной, той, где был вход. Горячий воздух и дым из нее выходили теперь через дверь, попутно согревая помещение, в глубине которого стало чище и уютнее. А кое-где появились уже и глиняные трубы-дымоходы. Но самый решительный шаг древнерусское народное зодчество сделало на севере — в новгородских, псковских, тверских, полесских и иных землях. Здесь жилище уже в IX-X веках становится наземным и срубные избы быстро вытесняют полуземлянки.
Моё впечатление от выставки очень велико.
Он механик по профессии.
Институт находится недалеко от станции метро.
б)стоять у стены?учиться в университете,первого сентября,днём,вечером
Помощь старому, помыть посуду , попылесосить в доме, покормить домашних животных , пожертвовать деньги,погладить одежду ,подарить подарок....
Он обвиняет человека который совершил иное действие,по показателям свидетеля
Двадцатый век принес человечеству множество проблем, и среди них - экологическую. Все чаще приходится задумываться о последствиях нерационального использования природных ресурсов, об опасности загрязнения почвы, воды и воздуха. Естественно, литература не может обойти эту проблему. Наиболее остро экологическая тема стоит в фантастической прозе, так как жанр фантастики обладает богатыми возможностями для того, чтобы показать, к чему может прийти человечество. В частности, особенно ярко эта тема звучит у Чингиза Айтматова. Я хочу рассмотреть одно из его произведений - повесть под двойным названием "Последняя сказка. Белый пароход". В первой же фразе говорится о двух сказках - личной, персональной сказке мальчика, главного героя, и той сказке об окружающем мире, которую рассказал ему дед. Это глубоко символическая легенда о матери-оленихе, выкормившей двух детей-сирот. Потомки этих детей стали истреблять оленей, и тогда мать-олениха навсегда ушла с Иссык-Куля. Аллегория весьма прозаична: мать-олениха - это природа, всеобщая прародительница, а все люди - ее дети, но все они относятся к ней по-разному. Персонажи повести делятся на два противоположных лагеря - на тех, кто любит природу, понимает ее и верит древней легенде, и тех, кто к природе равнодушен. И мальчик, и дед Момун относятся к миру как язычники, видят душу в каждой травинке, каждом живом существе, дают имена камням. Они помнят о своих корнях, о том, что они - дети природы. В повести звучит фраза: "если люди не будут помнить отцов - они испортятся". Негодяй Орозкул не помнит истоков, не видит красоты мира, он - порченый и нравственно и физически - ему не дано иметь детей. Род на нем пресекается, и в этом высшая справедливость, он бесплоден и не приносит никому никакой пользы. Люди, не верящие старым сказкам и не любящие природу, безнадежно слепы. Они убивают мать-олениху, без которой их жизнь невозможна, и съедают ее, сами не ведая, что творят. Их духовное зрение закрыто - и они не видят очевидного. Их память утеряна - и они не в состоянии осознать, что на самом деле происходит. Повесть глубоко трагична. Гибнет мать-олениха - олицетворение природы, творящей силы мира, прародительница всего сущего, и вместе с ней - духовно или физически - умирают те, кто ее любил. Теряет свою личность дед Момун, физически гибнет мальчик, душа которого не в состоянии принять и понять всего ужаса и трагизма произошедшего. Трагически кончаются обе сказки - сказка мальчика и сказка старика. Но звучит мысль о том, что "правда пребудет вовек". Высшая справедливость все равно восторжествует. Природа сотни раз умирала и сотни раз воскреснет; ее невозможно уничтожить, главное - помнить об этом. Памяти о своих корнях, о своих предках учит нас небольшая, но очень глубокая повесть Чингиза Айтматова, одного из самых талантливых современных писателей