Ответ:В произведении "Чучело" герой Дима Сомов явно выступает предателем перед Леной Бессольцевой. У неё и Сомова сложились хорошие дружеские отношения, даже появилась некое чувство влюбленности между двумя ребятами. Сомов же — единственный, кто защищал Лену в классе. И когда Сомов не признался в сокрытых фактах и оставил Лену виновной во всем, это оказалось для Лены предательством. Но даже когда все раскрылось и одноклассники объявили бойкот Сомову, то Лена не стала бойкотировать против него и просто спокойно простила
Объяснение:
Среди всего многообразия тем и образов, созданных поэтом, довольно большое место занимает тема Кавказа. Впервые посетив этот край еще в детские годы, Лермонтов от всей души восхитился красотой и величественностью его природы, особым гордым духом местных жителей. « Чтоб вечно их помнить, там надо быть раз », - писал М. Ю. Лермонтов о горах Кавказа. И неудивительно, что впоследствии именно образы Кавказа стали воплощением вольнолюбивых стремлений автора. В. Г. Белинский писал, что «Кавказ взял полную дань с музы» Лермонтова и стал «поэтической родиною, пламенно любимою им». Для Лермонтова Кавказ был жилищем вольности простой, суровым краем свободы. Южная природа стала для поэта олицетворением его "великой родины, она навевала ему воспоминания о детстве, милый сердцу образ матери:
В младенческих летах я мать потерял.
Но мнилось, что в розовый вечера час
Та степь повторяла мне памятный глас.
За это люблю я вершины тех скал,
Люблю я Кавказ.
В ущельях гор Кавказа молодой поэт был по-настоящему счастлив, именно там его сердце наполнялось самыми сильными и глубокими чувствами. И потому, покинув прекрасные места, он не раз еще вспоминал дорогие сердцу образы:
Там видел я пару божественных глаз;
И сердце лепечет, воспомня тот взор:
Люблю я Кавказ!..
Грустью и тоской наполнялась душа поэта в разлуке с прекрасным краем, но даже в этой грусти постоянно звучит неподдельный восторг и восхищение Кавказом. И Лермонтов снова и снова откровенно и страстно признается в искренней любви к Кавказским горам:
Люблю я цепи синих гор,
Когда, как южный метеор,
Ярка без света и красна
Всплывает из-за них луна,
Царица лучших дум певца...
В окружении живописных картин природы автор предается размышлениям о смысле жизни, о роли природы в духовной жизни человека, о значении ее для поэта. Лермонтов испытывает на себе сильное воздействие чудесных картин - вечернего луча, что «горит на ребрах туч », угрюмого небосвода, высокого месяца, « младых тучек ». Все эти яркие образы наполняют неповторимым вдохновением его душу, и в его воображении рождаются чудесные эмоциональные эпитеты, призванные подчеркнуть красоту и неповторимость окружающей природы.
...вот весь наряд,
Которым белое чело
Ему убрать позволено,
говорит поэт о месяце, окруженном картинами ночного Кавказа. Сердце автора наполняется самыми светлыми и сильными чувствами. В то же время все эти чувства, уверен он, знакомы каждому человеку:
Кто не знавал таких ночей
В ущельях гор иль средь степей?
Лирический герой Лермонтова мчится на коне среди бескрайних просторов степей. И «туманный месяц» осыпает их «сребристым блеском». Поэт создает идеальную красоту, направляя все средства и возможности поэтической речи на передачу магического воздействия природы, погружающей человека в «чудесное забытье», заставляя его всем существом слиться с окружающим миром. Природа оживает под пером Лермонтова, и луна, « свой взор ко мне склонив», словно упрекает героя в том, что он хотел отнять у нее «владычество степей».
Неповторимой поэтичностью, восхищением мужественной, миролюбивой и полной оптимизма красотой южных пейзажей наполнены стихотворения М. Ю. Лермонтова о Кавказе. Как и во многих произведениях, посвященных красоте природы, в этих стихотворениях автор передает стремление к полному единению с природой и Создателем, желание проникнуть в великую тайну бытия. Кроме того, поэт убежден, что именно в общении с природой Кавказа, в окружении величественных гор и бескрайних степей формируется особый, гордый и вольный характер человека.
Образ Д. Д. нашел свое отражение в памятниках московской литературы. Так князь становится центральной фигурой летописных повестей, где «христолюбивый» предводитель русского воинства противостоит «безбожному» хану Мамаю и его союзникам (Ягайло, Олег Рязанский) .
<span>Прославляется Д. Д. и в «Задонщине» , которая стала лирическим откликом на Куликовскую победу. События 1380 г. рассматриваются автором (принято считать, что это Софоний Рязанец) как реализация призыва к единению русских князей в борьбе с кочевниками. Автор хочет воспеть Д. Д. и потомков киевских князей «песньми и гуслеными буйными словесы» . Эта же мысль звучит и в словах самого Д. Д. : «Братия и князи русские, гнездо есмя были великого князя Владимера Киевскаго! Не в обиде семи были по рожению ни соколу, ни ястребу, ни кречету, ни черному ворону, ни поганому сему Мамаю! » Подробный рассказ о том, «како дарова богь победу государю великому князю Дмитрею Ивановичю» , содержится в крупнейшем произведении Куликовского цикла — «Сказании о Мамаевом побоище» . Здесь приводятся сведения, отсутствующие в других источниках: поездка Д. Д. к Сергию Радонежскому в Троицкий монастырь, послание Сергия князю, «испытание примет» перед битвой Д. Д. с Боброком Волынцем, переодевание Д. Д. и Бренка перед боем, поиск раненого князя после битвы. «Сказание» многократно издавалось, использовалось писателями нового времени. </span>
<span>Особое торжественно-риторическое прославление Д. Д. было создано после кончины великого князя — «Слово о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича царя русского» . Образ идеального правителя наделен всеми христианскими добродетелями. Агиографическое сочинение состоит из рассказа о судьбе Д. Д. , плача его вдовы Евдокии и похвалы умершему князю. Своими добродетелями Д. Д. уподобляется библейским пророкам</span>