Толстый и тонкий"
Миша-Толстый
Порфирий-Тонкий
<span>Происходит встреча двух друзей на вокзале,где они рассказывают друг другу про свою жизнь.Тонкий сообщает Толстому,что стал коллежским асессором и узнает от друга,что тот тайный советник.И тут с Тонком происходит метаморфоза,он меняется на глазах,превращаясь из друга в..... В произведении мы сталкиваемся с проблемой чинопочитания и лицемерия.Мелочность и трепетание мелкого чиновника перед старшим по званию четко прописано в тексте. Хоть толстый и был высоким чиновником,но держался намного проще и свободнее тонкого.Как в начале толстый был рад встрече с другом,так в конце от радости от встречи не осталось и следа.Он остался удивлен,а еще больше огорчен раболепством своего бывшего друга.То есть в этом рассказе мы видим перемены в человеке от его детских чистых отношений до искажения понятия дружбы в зрелости.</span>
Фамусов. Отношение к просвещению: «И в чтеньи прок – да не велик, всю ночь читаешь небылицы» . «Ей сна нет от французских книг, а мне от русских больно спится» . «Ученье – вот чума, ученость – вот причина» . «Уж коли зло пресечь: забрать все книги бы да сжечь» . «Вот то-то, все вы гордецы! Спросили бы, как делали отцы? Учились бы, на старших глядя» .
Чацкий. Отношение к просвещению: «Как с ранних пор привыкли мы, что нам без немцев нет счастья» . «В науки он вперит ум, алчущий познанья. Они тот час: разбой! пожар! » «Ах! если рождены мы всё перенимать, хоть у китайцев бы нам несколько занять премудрого у них незнанья иноземцев» . «Воскреснем ли когда от чужевластья мод? Чтоб умный, бедный наш народ хоть по языку нас не считал за немцев» . «Нам каждого признать велят историком и географом! »
В заколдованном сне дворец Матвея был мёртв в этом дворце всё застыло остановилось время. Но после пробуждения его дворец ожил Будто Дворец и не застывал
Л<span>итературное наследие его невелико: несколько публицистических статей и около 50 переводных и 250 оригинальных стихотворений, среди которых довольно много неудачных. Зато среди остальных есть жемчужины философской лирики, бессмертные и недосягаемые по глубине мысли, силе и сжатости выражения, размаху вдохновения. Как поэт Тютчев сложился на рубеже 1820–1830 х гг. К этому времени относятся шедевры его лирики: «Бессонница», «Летний вечер», «Видение», «Последний катаклизм», «Как океан объемлет шар земной», «Цицерон», «Весенние воды», «Осенний вечер» и др. Проникнутая страстной, напряженной мыслью и одновременно острым чувством трагизма жизни, лирика Тютчева художественно выразила сложность и противоречивость действительности. Философские взгляды Тютчева формировались под воздействием натурфилософских взглядов Ф. Шеллинга. Лирика Тютчева пропитана тревогой. Мир, природа, человек предстают в его стихах в постоянном столкновении противоборствующих сил. Человек обречен на «безнадежный», «неравный» бой, «отчаянную» борьбу с жизнью, роком, самим собой. Особое тяготение проявляет поэт к изображению бурь и гроз в природе и в человеческой душе. Образы природы в поздней лирике окрашиваются прежде отсутствующим в них национально русским колоритом. Тютчев наряду с Е. А. Баратынским – крупнейший представитель русской философской лирики XIX в. Художественный метод Тютчева отражает общее для русской поэзии движение от романтизма к реализму. Дарование Тютчева, который охотно обращался к стихийным основам бытия, само имело нечто стихийное. Идейное содержание философской лирики Тютчева значительно не столько своим разнообразием, сколько глубиной. Наименьшее место занимает здесь лирика сострадания, представленная, однако, такими захватывающими произведениями, как «Слезы людские» и «Пошли, Господь, свою отраду». Пределы, поставленные человеческому познанию, ограниченность знания «человеческого Я», слияния человека с жизнью природы, описания природы, нежное и безотрадное признание ограниченности человеческой любви – таковы господствующие мотивы философской поэзии Тютчева. Но есть еще один мотив – это мотив хаотической, мистической первоосновы жизни. Здесь Тютчев действительно является вполне своеобразным и если не единственным, то, наверное, самым сильным во всей поэтической литературе». В этом мотиве отражается вся поэзия Тютчева. Стихотворения «Святая ночь», «О чем ты воешь, ветр ночной», «О, вещая душа моя», «Как океан объемлет шар земной», «Ночные голоса», «Ночное небо», «День и ночь», «Безумие» и другие представляют собой единственную в своем роде лирическую философию хаоса, стихийного безобразия и безумия. И описания природы, и отзвуки любви проникнуты у Тютчева этим сознанием: за всем этим скрывается их роковая сущность, таинственная, отрицательная и страшная. Поэтому его философское раздумье всегда пронизано грустью, тоскливым сознанием своей ограниченности и преклонением пред неустранимым роком. Лишь политическая поэзия Тютчева запечатлена бодростью, силой и надеждами, которые иногда обманывали поэта. Политические стихотворения Тютчева уступают его философской лирике. Чтобы быть настоящим поэтом того направления, в котором писал Тютчев, надо было любить искренне Россию, знать ее, верить в нее. Этого, по собственным признаниям Тютчева, у него не было. Пробыв с 18 до 40 лет за границей, поэт не знал родины и в целом ряде стихотворений («На возвратном пути», «Вновь твои я вижу очи», «Итак, опять увидел я», «Глядел я, стоя над Невой») признавался, что родина ему не мила и не была «для души его родимым краем». Значение Тютчева в развитии русской лирической поэзии определяется его историческим положением: он, ученик Пушкина, стал учителем лириков послепушкинского периода. Его оценили раньше других Некрасов и Тургенев. Как и предсказывал Тургенев, Тютчев остался до сих пор поэтом немногих ценителей; волна общественной реакции лишь временно расширяла его известность, представляя его певцом своих настроений. Тютчев вошел в историю русской литературы как могучий, бессмертный представитель философской лирики, учитель поэзии для поэтов.</span>
