<span>При прочтении "Повестей Белкина" во мне появляется маленький всезнающий Фокс, который одновременно понимает кучу взаимоисключающих вещей. Например, совершенно понятно, почему именно "Повести Белкина" одними из первых вливаются в школьную программу, чтобы познакомить маленьких школьных страдальцев с Пушкиным. И дело не только в крошечном объёме этих повестей, важен ещё и чёткий интересный сюжет, который удерживает внимание юных читателей, простой и в то же время богатый, а не примитивный язык, разнообразие тем на любой вкус. Так что для пятиклашек, которые ещё только делают первые шаги в пугающий мир сложной литературы, это отличный выбор. В то же время совершенно понятно, что читать "Повести Белкина" для того уровня восприятия, которое задумывал Пушкин, надо уже читателю с большим опытом. Просто потому, что это блестящая пародия, а чтобы понять пародию, надо знать и оригиналы. Оригиналами в данном случае являются многочисленные штампованные популярные произведения сентиментализма, романтизма и даже "страшного" рассказа, которые в то время (да и сейчас, в общем-то) были куда популярнее литературы глубокой и нетривиальной. Пушкин щедрой рукой черпает все эти рояли из кустов, дичайшие совпадения, стереотипы и клише, лепит из них уморительнейший пародийный замес, складывает в сборник, назначает несерьёзного рассказчика, который безвозвратно испорчен банальщиной и даже в своём предисловии умудряется опростоволоситься, и... И оказывается, что писательское мастерство автора так высоко, что он даже эти шутеечки умудряется сделать хорошими, даже настолько, что большинство современников не усмотрели не такую уж и тонкоту троллинга, приняли за чистую монету и удивились. Сейчас же для нас, не заставших все эти многочисленные повести со смертями, женитьбами, неожиданностями и прочим (не застали - потому что у нас это всё перешло в телевизионную сферу ток-шоу каких-нибудь или пошловатых сериалов, а те самые пушкинских времён произведения в силу своего посредственного качества благополучно забыты), тоже пародия в "Повестях Белкина" усматривается не всегда. Кулстори и кулстори, пусть с ними пятиклашки возятся. </span>
Подробнее на livelib.ru:
<span>https://www.livelib.ru/book/1001224097/reviews-povesti-belkina-aleksandr-pushkin</span>
1 - По ночам возле Калинкина моста показывается мертвец, сдирающий со всех, не разбирая чина и звания, шинели.
2-Одно значительное лицо узнав, что Башмачкин скоропостижно умер, остаётся страшно этим потрясён и, чтобы сколько-нибудь развлечься, отправляется на приятельскую вечеринку, откуда едет не домой, а к знакомой даме Каролине Ивановне, и, среди страшной непогоды, вдруг чувствует, что кто-то ухватил его за воротник. В ужасе он узнает Акакия Акакиевича.
3-Привидение , встретившееся несколько позже коломенскому будочнику .
Анна Франк (Anna Frank, полное имя — Аннелиз Мари) родилась 12 июня 1929 года в ассимилированной еврейской семье во Франкфурте‑на‑Майне (Германия).
Ее отец Отто Франк был преуспевающим коммерсантом.
Она автор знаменитого "Дневника Анны Франк", написанного в годы Второй мировой войны.
В первом разговоре с Соней, когда Раскольников приходит к ней домой, он искушает ее своим опытом зла. Он хочет нарисовать перед ней безнадежную картину, где есть только три дороги: 1) это - путь самого Раскольникова, путь активной борьбы со злом мира, путь человека, который не остановится ни перед чем в достижении своих целей по спасению мира; 2) это - самоубийство, путь Свидригайлова, трагического, экзистенциального героя; 3) это - "разврат, одурманивающий ум и окаменяющий сердце". Светлого, чудесного исхода Раскольников не допускает, потому что утратил веру. Он приходит к Соне не затем, чтобы раскаяться, но чтобы утвердиться в правильности выбранного им пути. И Соню он хочет увлечь за собой, доказав, что никого и ничего спасти нельзя и ее жертва напрасна, да и Бога, пожалуй, никакого нет (для Раскольникова Зло, несомненно, существует, а мысль о том, что Бог допускает Зло, равносильна признанию отсутствия Бога) .
Защищаясь от Раскольникова, Соня повторяет: "Бог этого не допустит", т. е. не доведет до такого состояния, когда верить станет уже невозможно. Согласно святым отцам, Бог дает каждому испытание по силам. Раскольников и Соня сходятся потому, что оба находятся на грани гибели, оба не раз задумывались о том, чтобы "кончить все одним разом", но если Раскольников все же решается на этот опрометчивый поступок, то Соню удерживает от этого ее вера. Вера Сони с точки зрения Раскольникова - род помешательства. И со своей точки зрения он абсолютно прав: Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, - сила Божия (1 Кор. 1, 18). "Юродивая! Юродивая! " - думает Раскольников не без злорадства. Это еще один путь, представляемый его безблагодатному сознанию - путь сумасшествия, возможность которого он вполне допускает и для себя. Раскольников еще не понял, что немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков (1 Кор. 1, 25). Он превыше всего ставит свой разум, умение логически мыслить, это самое главное в нем, на это именно Соня говорит: "Ты от Бога отступил". Но Божия немощь (Соня, Лизавета) гораздо сильнее мощи его человеческого разума. Мудрость мира сего есть безумие перед Богом, как написано: уловляет мудрых в лукавстве их (1 Кор. 3, 19).
Перед чтением Евангелия Раскольников целует у Сони ногу. Он пришел доказать ей неискоренимость зла, а встретил с ее стороны глубочайшую веру в Бога. Эта вера сильнее его доказательств. Он преклоняется перед Соней, принимает глубоко в сердце ее правоту и совершает неосознанный евангельский жест. Однако служение человечеству он понимает отлично от нее: не покоряться миру, не принимать судьбу страдальца он хочет, а спасти человечество героическим усилием, путем индивидуального террора, и поэтому он сам же и стыдится своего непроизвольного жеста, оправдывает себя, говоря, что "поклонился страданию человеческому". В его просьбе прочесть Евангелие тоже есть раздвоенность: сердцем он хочет спастись, но в то же время ему кажется, что он подобно Христу уполномочен спасать людей. Ему при этом не приходит в голову, что Иисус Христос, спасая людей, никого не убивал, но, напротив, воскрешал мертвых. Раскольников же в деле спасения человечества пока только убил двух человек.
<span>Для Сони Евангелие свое, т. е. это такая же тайна, как для Раскольникова его идея преступления. Он просит ее раскрыть свою тайну, чтобы в ответ ей раскрыть - свою. Но его тайна - грех, а ее тайна - святость. Они оба грешники, но ее грех внешний, а его глубинный, внутренний. Он сроднился с ним, пустил корни, и Раскольник</span>