1. Тема природы родного края, весеннее пробуждение природы, трепетное отношения автора к живой природе: к растениям и животным.
2. Главная мысль - любовь к природе, желание научить людей бережному отношению к её красоте.
3. Художественные приёмы:
***Слова высокой стилистической окраски:
зыблется
бездны
взор
тешат
внемли
*** много восклицательных предложений
*** аллитерация на "с"
4. Средства художественной выразительности:
Эпитеты:
девственная нега
душистая чистота
робкий вздох
первый луч, весенний ярок
жизни молодой
Олицетворение:
вздох благоухает
Лексические повторы:
«первый»
«весна – весенний»
«дева – девственный»
«вздыхает – вздох»,
Анафоры:
«как», «какие»
Синонимы:
«душистой – благоухает»
Метафоры:
розы грустят и смеются
тонко позванивает колокольчик в цветнике
раскидывает ветви пушистая весенняя верба
«первый ландыш»
«из-под снега просит солнечных лучей»
<span>Сравнение: </span>
<span>молодая девушка - только что появившийся из-под снега ландыш</span>
Конечно же!!!!!!!
Без друзей нет жизни
Она будет скучной и грустной
Друг всегда поможет если он норм)))
И тебе не так одиноко......(((
Дымовская игрушка-едва ли не един. вид народного искусства которою дает уникальную возможность проследить его развития на протяжении пол тора сто летия.Истоки этого искусства теряются в глуб древности.
Среди дымовских игрушек лишь шары и свистульки обладали игр.функц.
Фигурки же и композиции служили украшением подоконников и горок с посуд. заменяя соб. дорогие фарфор статуэтки.
Это искусство доказало свою жизнеспособность и современность в каждую эпоху,испытав на себе позитивные и негативные влияния.
Как то раз я позвонил своему другу-Саньке.
-Привет,Санька! Выходи гулять!
-Привет,Вася! Пошли!
Вышли мы на улицу.Погода стояла солнечная,а воздух был свежий,наполненный ароматами душистых цветов.Санька предложил покататься на качели,я согласился.Я сел на нее,а он начал раскачивать качелю.Я упал и собирался уже домой,но Санька меня успокоил и уговорил остаться.Все то время,что мы гуляли с меня смеялись.Оказалось после падения у меня порвались штаны.Тогда я еще недели 2 не выходил на улицу!
Не торопись, мой верный пес!
Зачем на грудь ко мне скакать?
Еще успеем мы стрелять.
Ты удивлен, что я прирос
На Волге: целый час стою
Недвижно, хмурюсь и молчу.
Я вспомнил молодость мою
И весь отдаться ей хочу
Здесь на свободе. Я похож
На нищего: вот бедный дом,
Тут, может, подали бы грош.
Но вот другой — богаче: в нем
Авось побольше подадут.
И нищий мимо; между тем
В богатом доме дворник плут
Не наделил его ничем.
Вот дом еще пышней, но там
Чуть не прогнали по шеям!
И, как нарочно, все село
Прошел — нигде не повезло!
Пуста, хоть выверни суму.
Тогда вернулся он назад
К убогой хижине — и рад,
Что корку бросили ему,
Бедняк ее, как робкий пес,
Подальше от людей унес
И гложет... Рано пренебрег
Я тем, что было под рукой,
И чуть не детскою ногой
Ступил за отческий порог.
Меня старались удержать
Мои друзья, молила мать,
Мне лепетал любимый лес:
Верь, нет милей родных небес!
Нигде не дышится вольней
Родных лугов, родных полей,
И той же песенкою полн
Был говор этих милых волн.
Но я не верил ничему.
Нет,— говорил я жизни той: —
Ничем не купленный покой
Противен сердцу моему...
Быть может, недостало сил
Или мой труд не нужен был,
Но жизнь напрасно я убил,
И то, о чем дерзал мечтать,
Теперь мне стыдно вспоминать!
Все силы сердца моего
Истратив в медленной борьбе,
Не допросившись ничего
От жизни ближним и себе,
Стучусь я робко у дверей
Убогой юности моей:
— О юность бедная моя!
Прости меня, смирился я!
Не помяни мне дерзких грел,
С какими бросив край родной,
Я издевался над тобой!
Не помяни мне глупых слез,
Какими плакал я не раз,
Твоим покоем тяготясь!
Но благодушно что-нибудь,
На чем бы сердцем отдохнуть
Я мог, пошли мне! Я устал,
В себя я веру потерял,
И только память детских дней
Не тяготит души моей...
Я рос, как многие, в глуши,
У берегов большой реки,
Где лишь кричали кулики,
Шумели глухо камыши,
Рядами стаи белых птиц,
Как изваяния гробниц,
Сидели важно на песке;
Виднелись горы вдалеке,
И синий бесконечный лес
Скрывал ту сторону небес,
Куда, дневной окончив путь,
Уходит солнце отдохнуть.
Я страха смолоду не знал,
Считал я братьями людей,
И даже скоро перестал
Бояться леших и чертей.
Однажды няня говорит:
«Не бегай ночью — волк сидит
За нашей ригой, а в саду
Гуляют черти на пруду!»
И в ту же ночь пошел я в сад.
Не то, чтоб я чертям был рад,
А так — хотелось видеть их.
Иду. Ночная тишина
Какой-то зоркостью полна,
Как будто с умыслом притих
Весь божий мир — и наблюдал,
Что дерзкий мальчик затевал!
И как-то не шагалось мне
В всезрящей этой тишине.
Не воротиться ли домой?
А то как черти нападут
И потащат с собою в пруд,
И жить заставят под водой?
Однако, я не шел назад.
Играет месяц над прудом,
И отражается на нем
Береговых деревьев ряд.
Я постоял на берегу,
Послушал — черти ни гу-гу!
Я пруд три раза обошел,
Но черт не выплыл, не пришел!
Смотрел я меж ветвей дерев
И меж широких лопухов,
Что поросли вдоль берегов,
В воде: не спрятался ли там?
Узнать бы можно по рогам.
Нет никого! Пошел я прочь,
Нарочно сдерживая шаг.
Сошла мне даром эта ночь,
Но если б друг какой иль враг
Засел в кусту и закричал,
Иль даже, спугнутая мной,
Взвилась сова над головой,—
Наверно б мертвый я упал!
Так, любопытствуя, давил
Я страхи ложные в себе
И в бесполезной той борьбе
Немало силы погубил.
Зато добытая с тех пор
Привычка не искать опор
Меня вела своим путем,
Пока рожденного рабом
Самолюбивая судьба
Не обратила вновь в раба!