Тяжело в учении - легко в бою
за дружбу дружбой платят
чтение - вот лучшее учение
У меня были не обычные эмоции. Я почувствовала на себе то, что было с ними. Мне тоже хочется попасть на шоколада фабрику.
Да уж какая победа, когда Игорь бесславно в плену, а нам про это читать мерзко: мы же, русские, не позволяли как будто себе отдыхать после полона ( а чего: князя Игоря ведь держали вольно) .
Но дело в том, как я думаю, что "Слово... " - это не простой, обыкновенный эпизод из жизни русского князя, а, наоборот, - плач народа за попрание народной гордости: ведь с русскими князьями ассоциировалась уверенность в нерушимости русских границ, жила надежда, что завтра будет лучше, чем вчера.
И всё равно русский народ даже в описании этого бесславного события сочувствует князю, потому что видит в нём оплот и надежду.
Что тут сказать: во истину блаженны верующие!
Потому что здесь важна не идея победы, а идея единства русских войск, русского народа перед лицом общего горя, не тоолько в радости, но и в горе.
Фамусов
хвалит Москву в монологе Грибоедова "Горе от ума", так как в Москве
все преклоняются перед высшими чинами, с целью поднять себя, и стать
популярным:
<span>- по отцу и сыну честь:</span>
Будь
плохенький, да если наберется
Душ тысячки
две родовых,
- Тот и
жених.
Другой хоть
прытче будь, надутый всяким чванством,
Пускай себе
разумником слыви,
А в семью не
включат.
<span><span>
— дорожат
дворянством:</span></span>
Ведь только
здесь еще и дорожат дворянством...
<span><span>
— отличаются
гостеприимством:</span></span>
Кто хочет к
нам пожаловать, — изволь;
Дверь
отперта для званных и незванных,
Особенно из
иностранных;
Хоть честный
человек, хоть нет,
Для нас
равнехонько, про всех готов обед.
— молодежь:
В пятнадцать
лет учителей научат!
<span>
—
старички: </span>
И об
правительстве иной раз так толкуют,
Прямые
канцлеры в отставке — по уму!
<span>— дамы:</span>
Судьи всему,
везде, над ними нет судей...
<span>— дочки:</span>
Его
величество король был прусский здесь,
Дивился не
путем московским он девицам,
Их
благонравью, а не лицам;
И точно,
можно ли воспитаннее быть!
Умеют же
себя принарядить
Тафтицей,
бархатцем и дымкой,
Словечка в
простоте не скажут, все с ужимкой;
Французские
романсы вам поют
И верхние
выводят нотки,
<span>К военным
людям так и льнут.
</span><span>Приехав в Москву, Чацкий открывает для себя, что
люди живут по старым законам «матушки Екатерины» и являются ярыми сторонниками
существующего режима. Он категорически отрицает порядки, по которым живет вся
Москва, и превосходно понимает свою несовместимость с этим миром, «веком
минувшим». Он независим, имеет свою точку зрения на все, что его окружает, а
также, в отличие от фамусовского общества, негативно относится к крепостному
праву и резко подвергает разоблачению его порождения: бесчеловечность,
лицемерную мораль, тупую военщину, невежество, лжепатриотизм. Из-за этих убеждений его холодно и
неприязненно встречают в Москве, «дичатся, как чужого».</span>