Из-за чего Дубровский стал разбойником?
Владимир Дубровский жил в Петербурге, был военным, вёл праздный образ жизни. И вдруг к нему пришло письмо от его старой няни Орины Егоровны Бузырёвой. В письме говорилось о том, что его отец – Андрей Гаврилович – очень болен.
Владимир Дубровский почти сразу отправился к отцу в деревню. Отец очень обрадовался приезду сына, но выглядел очень плохо. Еле ходил.
А в это самое время к Дубровскому-старшему приехал Троекуров, чтобы с ним помириться. Дубровскому, когда он увидел Троекурова, стало плохо, и он умер. Но перед смертью отца его сын Владимир велел Троекурову убираться вон из их имения.
Через несколько дней, сразу после похорон Андрея Гавриловича, в Кистенёвку приехали люди Троекурова, в том числе и Шабашкин, и приказали убираться Владимиру Дубровскому из его бывшего имения.
И тогда молодой Дубровский поджёг дом вместе с приказными, чтобы дом не достался никому. Владимир не хотел смерти людей Троекурова. Но после того, как они погибли, ему ничего другого не оставалось, как стать разбойником.
1)кто будет женой царя? 2)выберают девчёнки 3)пошли с царём во дворец 4)первые 2 царевича волки 5)царевич с матерью в бочках 6)заплыли на остров
Извини, короче не получилось. :)
Когда инспектор ушёл, мы с Биллом долго молчали. Наконец я несмело улыбнулся:
- Дело ведь как будто ясное? - Спросил я. - Классический детективный сюжет: запертая комната, убитый в ней человек с пистолетом в руке. Тут даже думать не нужно: самое обычное самоубийство.
- Не нужно, - согласился Билл. - Инспектор и не думал. У него таких дел - десяток за неделю.
- Что ты имеешь в виду?
Мой собеседник нехорошо усмехнулся:
- Ты сам понимаешь, что я имею в виду. Этот парень, - он кивнул на то место, где совсем недавно лежал труп, - был левша. И мы все это прекрасно знаем. А пистолет у него нашли в правой руке.
- У меня алиби, - напомнил я. - Я в это время был в ресторане. Меня видели десятки людей.
- Не суть, что наручные часы разбились в момент убийства, - сказал Билл. - Стрелки можно элементарно перевести вперёд или назад.
- Запертая дверь! - Сказал я таким жалобным голосом, что сам себе стал противен.
- Дверь, если ты не в курсе, - насмешливо сказал мой обличитель, - захлопывается<span> </span>снаружи.
Я долго молчал и наконец спросил:
- Чего ты хочешь?
Оy написал на страничке записной книжки цифру и протянул лист мне. Увидев требуемую сумму, я присвистнул.
- Что, много? - Участливо осведомился Билл.
- Много, но я согласен. Свобода стоит дороже.
- А теперь извини, мне нужно выйти в туалет, - поднялся Билл. - Через пару минут я вернусь. Приготовь пока чего-нибудь выпить, в горле пересохло.
Он ушёл.
Я знал, что делать. Потерпевший работал фармацевтом в одной городской аптеке. У таких ребят в запасе всегда находятся препараты, которые можно применить как яд, всё зависит от дозы.
Билл пробыл в туалете гораздо дольше, чем я ожидал, и вернулся в прекраснейшем настроении.
- Ну? - Спросил он.
Я протянул ему поднос, на котором стояло два стакана. Один из них я тут же предусмотрительно взял в руку.
Билл вдруг схватился за виски и начал медленно оседать на пол.
- Голова! - Пролепетал он. - Кажется, у меня приступ! Дай мне простой воды!
Я поспешно поставил стакан на стол и помчался на кухню. Когда я вернулся через минуту с рюмкой воды (другой посуды там не нашлось), Билл уже оклемался.
- У меня такое иногда бывает, - сказал он. - Нервное перенапряжение. Это быстро проходит. Вот, вроде бы уже прошло. Ну, что, - он снова начал улыбаться, - давай всё-таки отметим нашу маленькую сделку?
Я взял стакан со стола и медленно выпил его содержимое. Билл, хмыкнув, взял с подноса свой стакан и тоже залпом проглотил спиртное.
Некоторое время мы молчали.
- Знаешь что, дорогой мой, - наконец медленно сказал Билл. - Я всегда думал, что зло должно быть наказано. Убить полузнакомого аптекаря - это не столь великое злодеяние. Но отравить своего лучшего друга - хуже этого быть не может. Если в моём стакане был яд, то ты сам себя наказал - стаканы я подменил. Если же нет - так и быть, живи.
- Лучшего друга? - Прошептал я, чувствуя, что кровь уже начала разносить яд по телу. - Какой лучший друг будет требовать деньги за молчание?
- Мне нужны были доказательства твоей виновности. Всего-навсего. И ты, согласившись на сделку, предоставил их мне. А в своей смерти, если таковая вдруг последует, будешь виноват только ты - на твоём стакане только твои отпечатки пальцев. А свою посуду я, так и быть, заберу с собой. И будет у нас ещё одно классическое самоубийство в запертой комнате.
Билл с преувеличенной аккуратностью сунул стакан в карман своего пиджака.
Я уже не мог говорить, мне было трудно даже шевелиться: все члены налились свинцовой тяжестью. Я беспомощно смотрел, как Билл подходит к двери и оборачивается.
- Зло должно быть наказано, - назидательно повторил он. - И лучше, если оно сделает это само.
Делла и Джим были супругами, но жили очень бедно. У Джима были часы, но без цепочки, у Деллы были удивительной красоты волосы. В преддверии рождества они хотели сделать друг другу хорошие подарки, поэтому Делла продала свои волосы и на вырученные деньги купила Джиму цепь для часов. А Джим всегда восхищался волосами жены, поэтому продал часы и купил ей гребни. Но, увы, подарки оказались бесполезными.