Стоит чудесный майский день. Как хорошо в эту весеннюю пору! Ласковое солнце осветило всю окрестность. После тёплого дождя покрылись сочной зеленью поля, луга и леса. Синие и жёлтые цветки подняли прелестные головки. Земля надела пёстрый наряд. Вот уже появились душистые кисти на черёмухе, на сирени. У лесного оврага цветут ландыши и земляника. На вершину высокой ели забралась шустрая белочка.
<span>Спешат домой перелётные птицы. Лес встречает своих певцов. С раннего утра до позднего вечера не смолкают в лесу птичьи голоса. С полей и лесов несутся весенние звуки. </span>
<span>Май – самый нарядный и звонкий месяц года.</span>
1) Предсказание рака.
2) Рождение дочери.
3) Проклятие
4) Смягкчение проклятия.
5) Укол веретеном.
6) Сон на 300 лет.
7) Спасительный поцелуй.
Шановний Тарасе Григоровичу, славний наш Кобзарю!
За вікном – ХХl століття. Але лист цей не в минуле, він – у сучасне. Колись Ти, Тарасе, звертався до « мертвих, і живих, і ненароджених земляків своїх», а тепер я до Тебе, бо щиро вірю в Твою невмирущість. Ти – наш сучасник, Ти з нами був і є зараз, хоча у Вічність відійшла душа Твоя. Вона, зболіла стражданнями свого знедоленого народу, не байдужа до нашого сьогодення, бо мав Ти «в серці те, що не вмирає». Я пишу цього листа, щоб поділитися з Тобою, мій улюблений поете, думками про нашу з Тобою Україну, її долю, її минуле, її сучасне й майбутнє. Пишу саме Тобі, бо ми з тобою – українці, нам болять одні болі, ми прагнемо однієї мети, ми сумуємо й радіємо разом, наш Тарасе! Звертаюся до Тебе, бо для мене Ти – не застиглий у віках пам`ятник чи портрет на стіні. Ти – наша совість і наша пам`ять. Це Ти денно й нощно молився за свій народ і прохав Бога зглянутися на свою нещасну країну – дати її дітям жадану волю. Твоя національна свідомість і зараз є для нас прикладом патріотизму й служіння своєму народові. Я впевнений, що прийде час і ми отримаємо свідомих і впевнених у власних поглядах молодих людей, які матимуть свою Батьківщину, свої історичні корені, пишатимуться своїм родоводом і все зроблять для свого народу, його щастя й добробуту.
<span>В качестве примера
остановимся на речи Простаковой. Впечатление
о невежестве Простаковой создаётся прежде всего
включением в её лексикон слов
просторечно-простонародных, но нейтральных в
экспрессивном отношении: он, де, ба, к статью ли,
достальные, куды, никуды, ища (“ещё”), я чаю,
потакать, авось-либо, застращать, нынче, пока,
пота, смотри-тка, кабы, нещечко. Именно эта
лексика, лишённая экспрессивной нагрузки,
призванная подчеркнуть слово в речи, выделить
его, — эта лексика создаёт “простонародный” фон
речевой характеристики. Звучащие на этом фоне бранные
слова (рыло, мошенник, вор, воровская харя,
скот, болван, бестия, урод, рохля, каналья, рожа,
ведьма, дура бессчётная) резче передают
грубость, необузданность, жестокость
Простаковой.</span><span>Г-жа Простакова (за кулисами). Плуты!
Воры! Мошенники! Всех прибить велю до смерти!</span><span>Ах я собачья дочь! Что я наделала!</span>
Ненасытная душа! Кутейкин! За что это?
<span>Заметим, однако, что в словарях второй половины
XVIII века не все указанные слова квалифицированы
как стилистически сниженные. Такие, например,
слова, как болтун, дура, дичь, рожа, харя,
уморить, шататься, зазеваться, стилистически
не ограничены. Были совершенно обычными в
разговорной речи и формы куды, никуды,
достальной, робёнок. На разговорный характер
этих слов указывает их отсутствие в официальных
письмах, деловых документах; у Фонвизина (кроме
«Недоросля») они встречаются в комедии
«Бригадир», в переводах басен, в письмах к родным.</span><span>В речи Простаковой отражены и диалектные
черты: диалектные союзы; употребление
постпозитивного члена.</span><span>Г-жа Простакова. Простил! Ах, батюшка!.. Ну!
Теперь-то дам я зорю канальям своим людям.
Теперь-то я всех переберу поодиночке. Теперь-то
допытаюсь, кто из рук её выпустил. Нет, мошенники!
Нет, воры! Век не прощу, не прощу этой насмешки.</span><span>Не волен! Дворянин, когда захочет, и слуги
высечь не волен; да на что ж дан нам указ-от о
вольности дворянства?</span>
А с долгами-то разделаться?.. Недоплачено
учителям...
Простакова использует в своей речи книжные
выражения (“изрядный вымысел”, “амурное
письмо”).
Большинство драматургов, воспроизводя речь
слуг, крестьян, поместных дворян, создавали некий
условный язык, отличавшийся от живой обиходной
речи нарочитой концентрацией просторечных
элементов.
В отличие от большинства своих современников
Фонвизин создаёт язык комических героев
средствами литературного языка, очень точно
используя при этом элементы просторечия. Этим он
достигает полного правдоподобия речи
Простаковой и других “низких” персонажей
комедии. У читателя создаётся впечатление, что в
речи этих героев отражена реальная речевая
практика провинциального дворянства, слуг и так
далее.
<span>Очевидно, плодотворным был именно этот путь
создания речевой характеристики бытовых,
комических персонажей комедии — использование
речевой практики самого писателя, широкое
включение разговорной лексики и фразеологии,
употребительной в кругу образованных людей.
Подобную задачу ставили перед собой и другие
комедиографы, современники Фонвизина, но
разрешена она блестяще лишь Фонвизиным,
осуществившим её полнее и решительнее.</span>