Моё чудо, произошло со мной летом. И я скажу, что это было самое незабываемое ощущение.
С моей семьей мы отправились на пикник. Мы всегда собираемся летом все вместе. Проведя хорошо весь день на природе, мы устали, но решили посмотреть на закат. Это было прекрасно. Солнце плавно садилось за опушки деревьев. воздух был слегка влажным. и вокруг была уютная атмосфера
Этот день запомнился мне на всю жизнь. Этот закат был для меня свои чудом.
Я сижу дома и смотрю через окно на улицу. День был прекрасный. Солнце ярко светит, насекомые летают, на траве пока. Не далеко ребенок гулял с собакой. Вокруг были красивые деревья дуб, сосна, береза. Сижу, и смотрю и так хочется выйти на улицу.
Романтическое наследие тут видно во всём: и в отвлечённых,
"возвышенных" словах, которые описывают мир, окружающий героя ("путь",
"пропасть", "бездна"); и в типично романтических символах того, к чему
он стремится - "моя звезда", "голубая лилия"; наконец, и в самой
фигуре конквистадора, рыцаря, бродяги, ищущего что-то неизведанное,
существующее только в легенде, мифе, мечте.
Всё стихотворение (мы по-прежнему говорим о его позднейшей редакции)
представляет собой последовательную "шифровку" поэтом своей судьбы -
своего прошлого, настоящего и будущего - при помощи своеобразного
романтического шифра. Любопытно распределение грамматических форм
времени: вышел - иду - растёт - смеюсь - жду - приходит - зову - буду
биться - добуду; от прошедшего - через настоящее - к будущему времени.
При этом глаголы совершенного вида обрамляют всё стихотворение, а
абсолютное большинство составляют глаголы несовершенного вида, которые
сообщают о том, что происходит постоянно, регулярно. Но глаголы эти, в
сущности, ничего не сообщают о реальных событиях, они лишь выражают
некий высший (эмоциональный, символический) смысл этих событий:
"вышел" - "начал делать нечто", "иду" - "продолжаю делать это",
"смеюсь и жду" - "готов преодолевать трудности, делая нечто" и т. д.
То же верно и для существительных: "пропасти и бездны" - это некие
"опасные места", "радостный сад" - "место отдыха", "туман" -
"неизвестность, неопределённость". Ничего внятного мы об этом не
узнаём; более того, не всегда ясно, что же автор имеет в виду -
например, что такое "последнее звено", от какой оно цепи и что значит
"расковать". Можно предположить, что речь идёь о неизбежности смерти
как последнего момента жизни; но это остаётся лишь предположением,
которое отчасти подтверждается дальнейшим развитием стихотворения.
Таким образом, поэт пытается создать образ себя как человека,
вовлечённого в какой-то очень важный, эмоционально значимый процесс,
готового участвовать в нём и принимать любой вызов. При этом он
берётся осуществить невозможное, сражаясь даже с неизбежным - смертью.
Как уже было сказано, это типичная романтическая фигура; в сущности,
Гумилёв ничего к этому стандартному образу не добавил.
Остановимся коротко на тех изменениях, которые поэт внёс при
переработке стихотворения. Они довольно значительны: так, Гумилёв
постарался приблизить форму своего стихотворения к строгому канону
сонета, в частности, упорядочил схему рифмовки, которая в первой
редакции различалась в первом и втором катренах.
Но важнее смысловые изменения: например, в первой редакции отсутствует
тема смерти; поэт говорит лишь, что на свете может не существовать
того, что он ищет - и он готов создать свою мечту, это и станет его
победой. Вообще первая версия стихотворения больше устремлена в
будущее (достаточно сказать, что форм прошедшего времени нет вообще, а
форм будущего - 4, причём все они - от глаголов совершенного вида, то
есть рисуют будущее как то, что обязательно свершится) и более
"самоупоённа": три первых строки, начинающихся с "я", вызывают
ощущение одннобразия, которое поддерживают многократные повторы этого
"я" в дальнейшем. Перерабатывая стихотворение, Гумилёв постарался
избежать этого однообразия, убрал повторы синтаксических конструкций
(да и лексические - "пропасти", которые в первой редакции встречаются
дважды) . Тем самым он несколько "приземлил" образ, подчеркнул свою
отстранённость от образа "конквистадора"; переместил действие
стихотворения из "вечно-настоящего и обязательно будущего" в рамки
человеческой жизни; наконец, задумался о той цене, которую придётся
<span>заплатить за воплощение своей невозможной мечты
</span>
В двадцатом веке остро встрал вопрос об утрате своего национального наследия.
Поэтому всплеск интереса был на основе идеи возвращения к своим корням,
истокам.
Это стихотворение отражает состояние осенней природы и одновременно внутреннее состояние лирического героя. Как изменяются времена года, так меняется и человек, его чувства и настроения.
<span>Осень — время переоценки того, что прошло, и подготовки к чему-то новому, неизвестному. Также присутствует образ часов, которые отсчитывают мгновения жизни. </span>
<span>Лирический герой погружается в детские воспоминания, но через минуту он вновь оказывается с глазу на глаз с осенней хандрой. </span>
<span>В каждой строфе стихотворения меняется мелодия и настроение. Если в первых двух частях грусть прерывают бой часов и углубление в воспоминания, то в третьей замедленный ритм ускоряеют порывы ветра. </span>
<span>Мертвым листом осеннего листопада становится душа лирического героя, которая попала под власть фатальности судьбы. </span>
<span>Осень изображается не как время года, а как хандра, усталость, потеря чего-то прекрасного, приближение смерти. </span>
