Воздействие Гомера на мировую культуру огромно. Он был авторитетом для античных философов и остается источником для изучения мировоззрения древних греков. По его текстам изучается историками "гомеровская Греция", т.е. быт и нравы, социальная организация и материальная культура доклассической Эллады. Его словесная живопись помогает понять "геометрический стиль"древнеэллинской вазовой росписи. Он вдохновляет античных скульпторов (Фидия, Поликлета, Лисиппа и др.) на создание образов, служащих каноном красоты и совершенства человеческого тела.
Гомеровско-вергилиевскими сюжетами, образами, мотивами полна европейская живопись начиная с эпохи Возрождения: это полотна Боттичелли, Рубенса, Рембрандта ("Гомер"), Пуссена, Давида, Делакруа, В. Серова, Пикассо и мн. др. художников, изображающих прекрасную Елену, Ахилла, Гектора и его Андромаху, Приама и Гекубу, олимпийских богов, Энея (играя заметную роль в "Илиаде", он становится заглавным персонажем "Энеиды" Вергилия) и др. В музыке гомеровское начало значительно менее ощутимо, тем более что античное музыкальное наследие не сохранилось. Но можно отметить оперную дилогию Г. Берлиоза "Троянцы" (50-е гг. XIX в.), вдохновленную "Энеидой" и частично гомеровским эпосом, оперетту Ж. Оффенбаха "Прекрасная Елена" (1864), в которой по-своему преломляется гомеровский "божественный" юмор, ирония над богами и героями.
Больше всего влияние Гомера сказывается в поэзии. Гекзаметр стал каноническим размером для всей античной эпической традиции. За Гомером открыто следовал великий Вергилий в своей "Энеиде", гомеровские образы варьировали Катулл, Гораций, Овидий. Авторы средневековых рыцарских романов и поэм, не зная подлинного Гомера, вдохновлялись книгами его пересказчиков Дареса и Диктиса и создавали свои варианты сказаний о Троянской войне. Это "Роман о Трое" Бенуа де Сент-Мора, роман "О разрушении Трои" Гвидо де Колумна, "Троянская война" Конрада Вюрцбургского и др. (XII - XIII вв.).
Начиная с эпохи Возрождения Гомер вдохновляет выдающихся творцов национальных эпосов. Особенно это влияние заметно в "Освобожденном Иерусалиме" Т. Тассо (1575), в "Лузиадах" (1569) Л. де Камоэнса. И Гомера и Вергилия берет многие мотивы и образы Э. Спенсер для своей "Королевы фей" (1596).
Позднее прямое воздействие Гомера на писателей слабеет, но оно никогда не прекращается полностью, древний поэт остается для них одним из главных ориентиров в мире гуманистических ценностей. Сохраняется значение эпоса Гомера и для прозы. Г. Флобер пишет в 1852 г.: "Я и думаю, что роман только нарождается, он ждет своего Гомера" (Г. Флобер о литературе. - М., 1984. - Т. 1. - С. 237). Гоголь вдохновляется в "Тарасе Бульбе" эпическими сценами воинских поединков из "Илиады", Л. Толстой явно учитывает опыт Гомера, создавая "Казаков", "Войну и мир". В XX в. наиболее оригинальной попыткой создать современный вариант "Одиссеи" является роман "Улисс" (1921) Дж. Джойса.
Утка все время думает о судьбе Серой Шейки, которая не может лететь вместе со стаей на юг; она плачет и печалится, и даже решается остаться с ней зимовать.
Селезень же, отец Серой Шейки, предпочитал не тревожить себя грустными мыслями, «всегда старался замять разговор, когда речь заходила о Серой Шейке» . Он даже думал, что для Серой Шейки было бы лучше, если бы Лиса ее съела: все равно ей суждено погибнуть зимой.
«Серой Шейкой они называли свою калеку-дочь, у которой было переломлено крыло еще весной, когда подкралась к выводку Лиса и схватила утенка. Старая Утка смело бросилась на врага и отбила утенка; но одно крылышко оказалось сломанным» .
Утка и Селезень представляют две разных жизненных позиции.
Утка – самоотверженная, заботливая, умеющая любить и сочувствовать.
Селезень – эгоистичный, равнодушный, предпочитающий не тревожить себя грустными мыслями, не способный ни на какую жертву ради близких. Поскольку Селезень любил порассуждать и не любил вмешиваться ни в чьи дела, - то «оказывалось, что он всегда умен, всегда прав и всегда лучше всех» .
В этой фразе содержится не только ирония, но и горькая жизненная правда: если не занимать в жизни активную позицию, не помогать другим, не болеть душой за других, а только философствовать о том, что полезно, а что вредно для организма, стараться не тревожить себя понапрасну, есть возможность выглядеть умным и рассудительным ОБЫВАТЕЛЕМ.
Действительно, «обыватель» - это человек, который выражает внешнее сочувствие, внешнюю заинтересованность в жизни других – однако никогда не пожертвует ни своим здоровьем, ни даже своим временем ради другого человека.
Старая Утка так переживала за дочку-калеку, что перестала замечать своих других здоровых детей, искала разные способы утешить ее. Утка старалась скрыть от Серой Шейки свое отчаяние, плакала, прячась от всех, а при Серой Шейке старалась казаться веселой. Перед отлетом Утка не спала всю ночь, так переживала за Серую Шейку. «Несколько раз она решала про себя, что останется; но как останешься, когда есть другие дети... »
«Река, на которой осталась Серая Шейка, весело катилась в горах, покрытых густым лесом. Место было глухое, и никакого жилья кругом. По утрам вода у берегов начинала замерзать, а днем тонкий, как стекло, лед таял» .
Действительно, Серая Шейка жила в постоянном страхе и не могла наслаждаться жизнью.
Бедная даже не могла любоваться творившимися кругом нее чудесами. Наступила уже настоящая зима. Земля была покрыта белоснежным ковром. Не оставалось ни одного темного пятнышка. Даже голые березы, ольхи, ивы и рябины убрались инеем, точно серебристым пухом.
Огорчение Серой Шейки дошло до последней степени, когда на берегу показалась Лиса, - это была та самая Лиса, которая переломила ей крыло.
Спасителем Серой Шейки оказался добродушный Акинтич. Для него спасение Серой Шейки оказывается важнее, чем удачная охота.
Зимой не только Серой Шейке из сказки Мамина-Сибиряка грозит опасность.
Сугробами засыпаны
Бугры, дворы, дорожки,
Не могут пташки отыскать
Ни зернышка, ни крошки.
И вот летают все слабей
Ворона, галка, воробей…
Скорей на помощь, дети!
Вот в этот самый трудный час
Спасенье птицы ждут от вас.
Кормите их! Согрейте!
Повесьте домик на суку!
Рассыпьте крошки на снегу,
А то и манной кашки…
И оживут бедняжки!
По небу весело скользя,
Взлетят пернатые друзья
И пропоют, чирикая:
«Спасибо вам великое! »