Один мой дед, Афанасий, захватил ещё первую мировую, салажонком, был в пулемётной команде во время Брусиловского прорыва. Послали за водой для охлаждения ствола пулемёта, когда вернулся - прямым попаданием снаряда весь расчёт был убит, попал в плен, но в первую же ночь все пленные сбежали, сделав подкоп под стенкой сарая и ушли к своим.
В гражданскую воевал с Чапаевым уже артиллеристом. Рассказывал, что однажды пришлось тащить свои гаубицы прямо по трупам красноармейцев, их белые специально положили на дороге, облили водой. чтобы они примёрзли, а объехать негде было и некогда, потому что поддерживать огнём надо было оборону. Ещё рассказывал, как они вошли в отбитое у белых село, расположились. Село было в низине, к вечеру появился туман и в тумане услышали они топот, думали, что конница наступает, открыли огонь из всех пулемётов. Утром оказалось, что они всё деревенское стадо положили, которое домой возвращалось. У Чапаева был и другой дедушка.
Ко Второй Мировой дед был уже старый, служил при фронтовом аэродроме в обслуге. А вот старший его сын, Иван, мой дядя, дошёл до Берлина, потом бил японцев.
Отец моей жены, Михаил Яковлевич, всю жизнь скромно говорил, что в Великую Отечественную заведовал библиотекой на фронте, книжечки выдавал. Лишь только когда он умер, выяснилось, что был он во фронтовой разведке. Как радиста его забрасывали в тыл фашистам, за это и куча наград. Плюс работа в секретном отделе с совершенно секретными документами.
В прошлом году я ходил на демонстрацию с портретами деда и тестя 9 мая в Самаре. Самостоятельно, а в этом году уже организована официальная акция "бессмертный полк", теперь пройду в компании других людей, которые хотят вспомнить своих ветеранов - родственников.
На фото внизу - фронтовая фотография тестя 45 года в городе Лётцен, Восточная Пруссия, ныне Польша.