1 и 3 предложения неверны.
С причастным оборотом:
1. На встречу, / НАЗНАЧЕННУЮ ЗАРАНЕЕ/, неприлично опаздывать.
2. Есть ребята, /СЧИТАЮЩИЕ ВОЗМОЖНЫМ БЕГАТЬ В МЯТЫХ ВЕЩАХ/.
3. Вася увидел, /ИГРАЮЩИХСЯ ЛИСИЦ И ЗАЙЦЕВ/.
4. У Вари был свой мир, /НЕДОСТУПНЫЙ ЕЁ ЗНАКОМЫМ/.
5. Зарево, / ТРЕПЕЩУЩИЕ РУМЯНЦЕМ/, отразилось на дальних высотах.
С деепричастным оборотом:
1. Лучи прорезываются, обвивая золотом верхушки сосен.
2. Вика, / ВЫУЧИВ ВСЕ УРОКИ/ пошла гулять.
3. /РАССКАЗЫВАЯ/, он громко смеялся.
4. Стрела, ПРОЛЕТЕВ, вонзилась в дерево.
<span>5. Алёшка сидел на подоконнике, / БОЛТАЯ НОГАМИ/.</span>
Из недавно проснувшихся(определение, волнистая линия)долин (обстоятельство, тире пунктир)веяло(сказуемое, две линии)душистой свежестью (дополнение, тире), и в лесу весело (объстоятельство, тире пунктир)распевали (сказуемое, две линии) ранние(определение, волнистая линия) птички (подлежащее, одна линия)
"Евгений Онегин", пожалуй, самое трудное для понимания произве¬дение русской литературы. Про него не скажешь словами Твардовского: "Вот стихи, а все понятно, все на русском языке". Язык этого романа (в широком смысле, не только лингвистическом) очень труден для совре¬менного читателя. Не понимали этот язык и современники поэта. Однако они верно уловили, что художественный нерв "Евгения Онегина", средото¬чие творческих задач, поставленных Пушкиным перед собою, связаны с формой повествования или формой авторского присутствия в тексте.
Поначалу, после выхода отдельного издания первой главы, совре¬менники решили, что Пушкин подражает байроновскому "Дон Жуану". Действительно, повествователь "Евгения Онегина" перескакивает с пред¬мета на предмет, говорит много необязательного ("светская болтовня"), и все это обильно приправлено шутками и иронией, так что понять мысль автора невозможно, да и облик автора получается каким-то несерьезным. В конце 1-й главы Пушкин пишет: "Перечитал все это строго: /Противоречий очень много, /Но их исправить не хочу". Признание принципиальное, ибо здесь сам автор обозначил ведущий принцип построения текста своего ро¬мана в стихах. Этот принцип - противоречие. Например, 5-я строфа 1-й гла¬вы весьма критически оценивает уровень образованности Онегина, но за¬тем идет перечисление "всего, что знал еще Евгений", и в 8-й строфе дела¬ется вывод, что знал он не так уж и мало. Но главное противоречие всего романа и особенно 1-й, ключевой главы - соотношение личности Онегина и личности этого самого Я, от лица которого ведется все повествование. Строфы XV - 1 позволяют заключить, что Онегин и Я, кек говорит народ, два сапога пара, близкие по духу, романтически настроенные друзья. Но строфа V решительно объявляет, что "Всегда я рад заметить разность /Между Онегиным и мной... Как будто нам уж не возможно писать поэмы о другом, /Как только о себе самом".
