Ответ:
В начале романа мы наблюдаем за тем, как Аркадий Кирсанов чуть ли не боготворит своего друга. Можно с уверенностью сказать, что он его очень уважает и почитает: ""...Я не могу тебе выразить, до какой степени я дорожу его дружбой..." Аркадий старается вести себя так же развязно, как и Базаров, но в конце концов перестает подражать другу. Даже окружающие замечают изменения в его поведении: "...Я нахожу, что Аркадий s’est degourdi*..." (*стал развязнее).
Так, если Евгений Васильевич Базаров считает, что "природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник", то "...Аркадий ее любил [природу], хоть и не смел признаться в этом..." Аркадий Кирсанов считает себя нигилистом, но в глубине души он этого далек.
Перелом в дружеских отношениях между Базаровым и Кирсановым происходит в тот момент, когда Кирсанов влюбляется в сестру Одинцовой и хочет на ней жениться. Базаров откровенно ему говорит: "...Ты придаешь еще значение браку; я этого от тебя не ожидал..."
Объяснение:
Ответ:
(Щоб дістати державну посаду, треба було взяти участь у змаганні танцюристів на канаті: хто найвище підстрибне, той дістане найвищу посаду державного службовця. Найвищими відзнаками: синьою, червоною та зеленою шовковою ниткою нагороджують тих, хто виявить найбільшу спритність у незвичайних змаганнях. Імператор держить горизонтально палицю, а кандидати на нагороду то стрибають через неї, то пролазять під нею, залежно від того, піднімає чи опускає палицю імператор
Объяснение:
Лес густой, зелёный и полон шорохов, писков, песен.
Но вот вошёл в него охотник - и мигом всё спряталось и насторожилось. Как волна от брошенного в воду камня, покатилась от дерева к дереву тревога. Все за кусток, за сучок - и молчок.
Теперь хочешь увидеть - сам стань невидим; хочешь услышать - стань неслышим; хочешь понять - замри.
Я это знаю. Знаю, что из всех лесных тайничков следят за мной быстрые глаза, влажные носы ловят бегущие от меня струйки ветра. Много кругом зверьков и птиц. А попробуй найди!
Я пришёл сюда повидать сплюшку - крохотную, со скворца, сову.
Целые ночи она, как заведённая, кричит своё: "Сплю! Сплю! Сплю!" будто лесные часы тикают: "Тик! Тик! Тик! Тик!.."
К рассвету станут лесные часы: сплюшка смолкнет и прячется. Да так ловко прячется, будто её никогда в лесу и не было.
Голос-то сплюшки - ночные часы - кто не слышал, а вот какая она на вид? Я знал её только по картинке. И так мне захотелось увидеть её живьём, что я целый день пробродил по лесу, каждое дерево, каждую ветку осматривал, в каждый куст заглядывал. Устал. Проголодался. Но так и не нашёл её.
Сел на старый пень. Молчу, сижу.
И вот, глядь, откуда ни возьмись - змейка! Серая. Плоская головка на тонкой шее как почка на стебельке. Выползла откуда-то и глядит мне в глаза, будто чего ждёт от меня.
Змейка - она пролаза, должна всё знать.
Я ей и говорю, как в сказке:
- Змейка, змейка, поведай мне, где спряталась сплюшка - лесные часы?
Змейка подразнила меня язычком да юрк в траву!
...И вдруг, как в сказке, открылись передо мной лесные тайнички.
Длинно-длинно прошуршала в траве змейка, показалась ещё раз у другого пня - и вильнула под его обомшелые корни. Нырнула, а из-под них вывернулась большая зелёная ящерица с синей головой. Точно кто-то вытолкнул её оттуда. Прошуршала по сухому листу - и шмыг в чью-то норку.
В норке другой тайничок. Хозяйкой там тупоморденькая мышка-полёвка.
Испугалась она синеголовой ящерицы, выскочила из отнорка - из темноты на свет, - заметалась-заметалась - и шасть под лежачую колодину!
Поднялся под колодиной писк, возня. Там тоже оказался тайничок. И целый день спали в нём два зверька - сони-полчки. Два зверька, похожие на белочек.
Выскочили из-под колодины сони-полчки, ошалели от страха. Хвосты ершом. Взвинтились по стволу. Поцокали - да вдруг опять им страшно стало, ещё выше по стволу винтом кинулись.
А выше в стволе - дупло.
Сони-полчки хотели в него - и сшиблись у входа лбами. Пискнули от боли, кинулись опять обе сразу - да так вместе в дупло и провалились.
А оттуда - фык! - маленький дупляной чёртик! Ушки на макушке что рожки. Глаза круглые, жёлтые. Сел на сучок, спиной ко мне, а голову так завернул, что смотрит на меня в упор.
Конечно, не чёртик это, а сплюшка - ночные часы!
Я моргнуть не успел, она - раз! - и в листву. И там завозилось, запищало: тоже кто-то таится.
Так от дупла к дуплу, от норки к норке, от колоды к колоде, от куста к кусту, от щели к щели шарахается от страха лесная мелюзга, открывая мне свои ухороночки-тайнички.
<span>Хочешь увидеть - стань невидим. Хочешь услышать - стань неслышим. Хочешь узнать - затаись.</span>
От дерева к дереву, от куста к кусту, как волна от камня, катится по лесу тревога. И все прячутся: скок-скок за кусток, за сучок - и молчок.
Прошло лето наступила осень.Осень,она золотая.Осенью бывает тепло и холодно,дождливо и не очень.Осенью мы идём в школу.
<em>Ви и все его племя молилось Ледяным богам. Ви не знал, сколько уже поколений молится этим богам. Не знал Ви и сколько лет уже живет его племя. Слышал он только легенду.</em>
<em>Боги же эти обитали в темной темной синей глыбе льда, находящейся у самого крупного из ледников. Ледяной поток шел по долинам, на восток и запад и доходил к морю. </em>
<em>Там, весною на запорошенных огромными слоями снега рождались дети ледяных богов.</em>
<em>Огромными и величественными выходили дети ледянгых богов из долины и медленно продвигались вперед...</em>