Если ответить коротко - протекционистские тенденции ослабли.
От нового века прошло только полтора десятилетия, и судя по всем признакам мы продолжаем жить, по выражению Аригги, в "долгом двадцатом веке". Другими словами, не произошло ни одного эпохального события, которое сломало бы экономический уклад, зародившихся после мировых войн.
Практика протекционизма заставляет говорить о роли государства в капиталистическом хозяйстве. Хотя К. Маркс и называл государство "исполнительным комитетом буржуазии", диалектика взаимодействия государственных структур и капиталистического класса сложнее. Государство в первую очередь нацелено на контроль территории и населения страны. Осуществление власти и контроля является главной целью государства и смыслом его существования, хотя оно и берет на себя капиталистические функции в рамках государственного капитализма и протекционизма. Капиталист в первую очередь нацелен на извлечение выгоды от вложения капитала, что побуждает его к установлению контроля над рынком рабочей силы и территорией, на которой размещаются его капиталы. Это разделение труда и сотрудничество, и одновременно соперничество и пересечение сфер влияния между государством и капиталом постоянно порождает вопрос: в какой мере интересы власти над территорией и населением могут быть принесены в жертву интересам прибыли (от кого бы эта власть ни исходила, и кто бы ни являлся получателем прибыли).
Очевидно, что политика протекционизма льет воду на мельницу национальной буржуазии в ущерб интересам международного капитала и направлена на укрепление национального суверенитета. Международный капитал, не возражая против национального суверенитета в принципе, тем не менее стремится поставить под контроль чужие национальные рынки, ресурсы и финансы и поэтому решительно препятствует чужой протекционистской политике.
В сложившейся послевоенной картине мировому капиталу ( прежде всего американскому) удалось поставить под свой контроль огромные территории. В разных регионах это происходило по-разному. Доведенный до полной нищеты Китай открыл свои рынки для западных капиталов в 80-х-90-х годах. Объединившаяся Германия и Франция всеми силами стирают национальные границы и препятствует протекционизму внутри Евросоюза для контроля и эксплуатации ресурсов периферийных европейских государств, к которым добавились страны Восточной Европы. В интересах крупного европейского капитала пожертвовала своими экономическим суверенитетом Россия. В ущерб национальной буржуазии перед угрозой конкуренции со стороны Китая, страны тихоокеанского региона во главе с США пытаются создать таможенный союз. Поднимающаяся Россия пытается открыть границы бывших сателлитов для своих товаров. Получается, что протекционизм нынче не в моде.
Но он вернется, если сегодняшний экономический кризис примет затяжной характер. А всё к тому и идет.
