Опыты над животными проводятся не для удовольствия и не из любопытства. Человек использует любую возможность, чтобы узнать больше об окружающем мире и получить ответы на возникающие вопросы с практической целью.
В древности они изучали трупы, чтобы понять, как устроен организм и что с ним происходит при болезнях или физическом разрушении, - было время, когда это казалось святотатством, неуважением к умершим и даже служением дьяволу. Но благодаря этим первоначальным сведениям медицина шагнула вперёд от рассуждений о "разлитии желчи" к созданию реально помогающих средств. Пока некая светлая голова не додумалась до концепции краш-теста со специальными манекенами, слабые, незащищённые места в автомобиле узнавали лишь по покалеченным и убитым в ДТП. Сегодня уже есть модели для виртуального тестирования.
Всякий раз, когда человек находит способ получить нужные сведения без жертв, трупов или иных опасных авантюр, он переходит на бескровные и безболезненные методы исследования. И если до сих пор используются подопытные животные, значит, без них нельзя обойтись.
Наука - не языческий божок, требующий жертв. Она служанка, "чернорабочий" человечества, решающий его проблемы. Вопросы этики в науке решаются на том уровне, на котором находится общество. Ещё сто лет, назначая лечение, врачи играли в рулетку с пациентами. Лекарства не проходили апробацию так, как принято нынче, идеи "дать больном вот это и посмотреть, что с ним станется", были в порядке вещей. Об этом с ужасом писал В. В. Вересаев в 1900 г., приводя многочисленные примеры намеренного заражения раком и сифилисом пациентов, обратившився к врачам с другими проблемами:
Сто с лишним лет назад в простом человеке видели морскую свинку, ныне мы дошли до понимания, что и животных нельзя калечить почём зря.
В наше время лекарства на финальной стадии проверяются на добровольцах. Неизлечимо больные дают разрешение на попытку помочь им ещё не допущенными к практике методами - человек ещё не выведен из списка зверей, на которых ставятся эксперименты. К опытам над обезьяной хомо сапиенс и другими животными отношусь как к неизбежному злу и надеюсь, что со временем их количество сократится до единичных случаев, но пока об этом рано говорить.