Прямо скажем, "русская история" Чан Кайши складывалась очень непросто. Но обо всем по порядку. Начнем, пожалуй, с того, что Чан Кайши - это не совсем верное имя, в реальности у него было два имени: Цзян Чжунчжэн (официальное, торжественное имя; он предпочитал, чтобы его называли именно так, ведь свой род политик возводил к императору Чжоу Гуну, которого считал образцом правителя сам Конфуций) (Чжунчжэн можно перести как "справедливый и правильный человек"), второе, повседневное, имя Цзян Цзеши (Jiang Jieshi), привычное нам Чан Кайши является калькой с устаревшей англо-китайской транслитерации Уэйда да ещё в южной (кантонской) версии - Chiang Kai-shek, хотя родился он на севере Китая. В любом случае его родовое имя Цзян (Jiang).
Первоначально жизнь связала Чан Кайши не с Россией, а с Японией, где он изучал военное дело перерывами с 1905 по 1916 годы. Первое десятилетие после революции 1911 года выдалось в Китае очень бурным - с бесконечными стычками и борьбой за власть внутри первой китайской партии Гоминьдан. К 1922 году в целом конфигурация китайского политикума устоялась: №1 - Сунь Ятсен, №2 - главнокомандующий Чан Кайши, на третью позицию претендовал лидер коммунистов Мао (которые даже заключили союз с Гоминьданом в том же 1922 году).
При таком раскладе (вынужденное объединение с КПК), опасаясь англосаксонского и японского империализма, особо не скрывавших свои притязания на земли Китая, Сунь Ятсен принимает решение о сближении с СССР, прежде всего ради помощи в деле реформирования китайской армии. В 1923 году Чан Кайши направляется в Москву, где как искусный дипломат очаровывает советскую верхушку, подписывая искомое соглашение. Но в глубине души реакция китайца была совсем иной: в мемуарах Чан Кайши писал позднее, что с первых дней в СССР стал убежденным внутренним антикоммунистом, кому претили тоталитарные методы большевиков, а под "мировой революцией" он разглядел старую европейскую одержимость мессианством - нести "свет" другим народам, не считаясь с их мнением. К тому же Чан Кайши понял, что советские вожди не прочь сделать советскими республиками Монголию, Синцзян, Тибет и Маньчжурию (что в целом было недалеко от правды). Как бы то ни было, но из Москвы Чан Кайши вернулся в сопровождении группы военных советников во главе с Блюхером. Первые годы (1923-25) всеобщая увлеченность коммунистическими идеями не оставила в стороне и семью Чан Кайши. Его сын от первого брака Цзян Цзинго вступил в китайский комсомол и в 1925 году отправился во Владивосток, а оттуда в Москву учиться в Ленинской школе. Советские товарищи сразу обратили пристальное внимание на непростого паренька и определили его на жительство к сестре Ленина Ульяновой-Елизаровой<wbr />. В честь неё и вождя мировой революции Цзян выбрал себе псевдоним Николай Владимирович Елизаров. После окончания Ленинской школы новоиспеченный Николай Елизаров поехал работать на Уралмаш, где вскоре женился на сиротке Фаине Вахревой, родившейся в семье белорусских беженцев из Минска времен Первой мировой.
Тем временем в Китае подстрекаемые из Москвы коммунисты в 1927 году пошли на прямое военное противостояние с Гоминьданом. Сынуля Цзинго публикует в "Правде" открытое письмо, в котором писал, обращаясь к отцу:
Тем временем у папы в 1931 году появляется новый грозный враг в лице японцев, которые вторгаются в Маньчжурию, а коммунисты Мао, в полном соответствии с заветами дедушки Ленина о превращении войны империалистической в войну гражданскую, наносят удар в спину китайским войскам Гоминьдана, подготовленным, кстати говоря, при участии Блюхера и Ко. Чан Кайши вынужден воевать на три фронта сразу: против японцев, против коммунистов м против мятежных губернаторов. После ряда поражений от японских войск он соглашается на перемирие в обмен на уступку Японии Северного Китая, формально объявленного государством Маньчжоу Го.
Казалось бы, всё понятно: Чан Кайши - белокитаец, злобный прихвостень империалистов, враг советского и китайского народов. Но не всё так просто. Какая-никакая, но у Чан Кайши есть армия, а у коммунистов лишь плохо обученные и вооруженные толпы крестьян, поэтому когда в 1937 году Япония начинает новую войну с Китаем, в СССР посчитали целесообразным забыть про "злобного прихвостня" и снова заключить союз с Чан Кайши для максимального ввязывания Японии в китайскую войну. Туда пошли эшелоны с советской военной техникой, отправились воевать советские "добровольцы" из числа лётчиков и танкистов. И в этом же 1937 году, исчезнувший было в недрах НКВД Николай Елизаров вместе с супругой Фаиной и двумя детьми (Эриком и Сяочжан) материализуется в Китае в объятиях родного отца. Невестку Фаину переименовывают в Фанлян, а члена ВКП(б) и выпускника Ленинской школы Николая-Цзинго делают министром МВД в правительстве Гоминьдана, на этом посту он начинает активную вооруженную борьбу с... коммунистами Мао, а через 20 лет коммунист Николай Елизаров возглавит Китайскую Антикоммунистическую лигу.
Что интересно, второй сын Чан Кайши, родившийся в Токио от полуяпонки-полунемки<wbr />, Цзян Вэйго - в 1920-е годы был отправлен в Мюнхен в военную школу, стал офицером Вермахта и даже участвовал в захвате Польши.
В 1940 г. он уехал в Китай и вместе с братом-коммунистом Николаем боролся с китайскими коммунистами. Потом папа и оба сына бежали на Тайвань, "русский сын" после смерти отца стал президентом Тайваня, а "немецко-японский" сын не очень удачно претендовал на президентское кресло после смерти брата.
Вот так в одной семье оказались потомок китайских императоров в 28-м поколении, коммунист-ленинец, офицер Вермахта и без пяти минут член СС, простая белорусская девушка Фаина Ипатьевна. Несмотря на столь впечатляющий колорит, отношения в клане Цзян были гармоничными.
