"Хоть я и охотник был до
шампанского, но не пил, потому что без вина был пьян любовью, но зато
танцевал до упаду — танцевал и кадрили, и вальсы, и польки, разумеется,
насколько возможно было, всё с Варенькой. " "Мазурку отбили у меня:
препротивный инженер Анисимов — я до сих пор не могу простить это ему —
пригласил ее, только что она вошла, а я заезжал к парикмахеру и за
перчатками и опоздал. Так что мазурку я танцевал не с ней, а с одной
немочкой, за которой я немножко ухаживал прежде. Но, боюсь, в этот вечер
был очень неучтив с ней, не смотрел на нее, а видел только высокую
стройную фигуру в белом платье с розовым поясом, ее сияющее,
зарумянившееся с ямочками лицо и ласковые, милые глаза. Не я один, все
смотрели на нее и любовались ею, любовались и мужчины, и женщины,
несмотря на то, что она затмила их всех. Нельзя было не любоваться. По закону, так сказать, мазурку я танцевал не с нею, но в действительности танцевал я почти все время с ней. " "Мазурка
кончилась, хозяева просили гостей к ужину, но полковник Б. отказался,
сказав, что ему надо завтра рано вставать, и простился с хозяевами. Я
было испугался, что и ее увезут, но она осталась с матерью. После
ужина я танцевал с нею обещанную кадриль, и, несмотря на то, что был,
казалось, бесконечно счастлив, счастье мое все росло и росло. Мы ничего
не говорили о любви. Я не спрашивал ни ее, ни себя даже о том, любит ли
она меня. Мне достаточно было того, что я любил ее. И я боялся только
одного, чтобы что-нибудь не испортило моего счастья. "
Тем не менее образ Пугачева в повести «Капитанская дочка» - это человек, который не забывает о добре, когда-либо сделанном для него. Так, он сохраняет жизнь Гриневу за чарку водки и заячий тулупчик, которыми тот некогда поделился с «вождём» во время бурана. Петр Гринев трижды испытывал судьбу, и все три раза Пугачев миловал его. О великодушии предводителя восстания говорит и тот факт, что именно он вызволил Машу из рук Швабрина
Родился в Москве. Отец, Михаил Андреевич (1789—1839),— врач (штаб-лекарь) московской Мариинской больницы для бедных, в 1828 получил звание потомственного дворянина. В 1831 приобрел сельцо Даровое Каширского уезда Тульской губернии, в 1833 соседнюю деревню Чермошню. По воспитанию детей, отец был человеком независимым, образованным, заботливым семьянином, но обладал характером вспыльчивым и подозрительным. После смерти жены в 1837 вышел в отставку, поселился в Даровом. По документам, умер от апоплексического удара.
Тяжело пережив смерть матери, совпавшую с известием о смерти А.С. Пушкина (которую он воспринял как личную потерю), Достоевский в мае 1837 едет с братом Михаилом в Петербург и поступает в приготовительный пансион К. Ф. Костомарова. Тогда же состоялось его знакомство с И. Н. Шидловским, чья религиозно-романтическая настроенность увлекла Достоевского. С января 1838 Достоевский учился в Главном инженерном училище, обычный день в котором описывал так: "...с раннего утра до вечера мы в классах едва успеваем следить за лекциями. ...Нас посылают на фрунтовое ученье, нам дают уроки фехтованья, танцев, пенья ...ставят в караул, и в этом проходит все время...".Еще по дороге в Петербург Достоевский мысленно "сочинял роман из венецианской жизни", а Ризенкампфу в 1838 рассказывал "о своих собственных литературных опытах". Вокруг Достоевского в училище образуется литературный кружок. 16 февраля 1841 на вечере, устроенном братом Михаилом по случаю отъезда в Ревель, Достоевский читал отрывки из двух своих драматических произведений — "Марии Стюарт" и "Бориса Годунова".
Все може статися. Селфі, які ми робимо, увічнюючи себе, коханого (або кохану), у вигадливих позах та на найрізноманітніших об*єктах, ну просто ні в яке порівняння не йдуть з пересічними нудними фото, де родина з напруженими обличчями дивиться в об*єктив і чекає, доки з нього «вилетить пташка». В крайньому разі, на цих обличчях вони зображують посмішку, але здебільшого це вельми серйозні постаті, одягнені у все найкраще, що мають.
Так, родинні фото мають небагато спільного з тими, які ми робимо з самих себе на фоні розкішних інтер*єрів або екзотичних пейзажів. Але чому, чому вони є такими дорогими й милими нашому серцю? Думаю, що старі родинні фото – це привіт нашим нащадкам від наших предків, це біографія родини, це, якщо хочете, машина часу, зв*язок часів. Це передана атмосфера епохи, в якій цікаво все – від фасонів суконь до меню на святковому столі вашого дідуся або й прадіда.
Старі пожовклі знімки ми завжди розглядаємо з насолодою. Адже наше життя скороминуще, а те, що вчора нам здавалося вічним і непорушним, завтра стає лише спомином. Сімейні фото з роками стають лише більш цінними, адже з ними ми можемо повернутися в минуле.
Тож нехай буде селфі, воно з часом теж буде для когось родинним надбанням, реліквією. Але й сімейні фото мають зайняти почесні місця на шпальтах вашої галереї.