1 ) участвовал 2)получено 3)отправились 4)прошли 5)прошло 6) работали 7)прошли 8)новый , выступил
пингвиненок-подлежащее,как существительное
удивительно-обстоятельство как наречие
посмотрел-сказуемое,как глагол
на море-существительное,как обстоятельство
(повеств,невосклиц,простое,распространеное)
Триста пятидесяти видов - (окончания) а, и, ов. (Падеж) Р. П.
Четыреста лет - а, нулевое. Р. П
Триста метров- а, нулевое. Р. П.
Сто шестьдесят тысяч карандашей - о, нулевое, нулевое,ей. Р. П.
От ста до ста пятидесяти шишек - а, а, и, ек. Р. П.
Пятисотен видов - ен, ов. Р. П.
Удачи вам!
Мое отношение к книгам - книгам как вещественным объектам довольно причудливым образом.
Сначала я покупал книги.Это были "просто хорошие" книги, которые я не собирался немедленно читать - многие из них так и остались непрочитанными; теперь они посылают с полок в мою сторону мимолетные лучи вины, всякий раз, как взгляд на них падает. Мне казалось, что я "собираю личную библиотеку". Кроме того, я не мог себе представить даже возможность продать или выбросить книгу, которая мне не понравилась, или которую я точно не буду перечитывать; сама мысль об этом казалась мне невозможной.
<span> Я постепенно осознал, что мое отношение к книгам сильно изменилось. К тому времени я привык к мысли о сети как главном источнике информации, обычно притом намного более удобном, чем поход в библиотеку или даже в соседнюю комнату к книжному шкафу. Количество книг, доступных в сети, возрастало ежедневно, причем не только по-русски, но и по-английски (хоть и не в столь открытом доступе, как в русской сети). Я привык читать длинные тексты и целые книги с экрана - хотя нет, это не совсем верно - я и раньше этим часто занимался, но я перестал считать это худшим, второсортным способом чтения по сравнению с вещественной книгой в руках. Более того, со временем я стал ощущать некоторое раздражение при мысли о всех книгах, что у меня есть, ощущение того, что они меня всей своей массой как бы прижимают к земле. Все равно, думал я, у меня нет действительно полной библиотеки, в которой было бы все, что бы меня интересовало, хотя бы из классики и известных авторов, не говоря уж о новинках - и никогда не будет, потому что на это нужно в десять раз больше места, а меня тяготят уже и существующие шкафы. В качестве смутного идеала мне виделась полностью цифровая библиотека, существующая в одном месте: на жестком диске (не считая резервной копии). Да, текстовые файлы, возможно, не так удобно читать, как книгу, и не так удобно делать пометки на полях (но я и в своих книгах их никогда не делаю, впрочем). </span>
<span>Более ста лет прошло с тех пор, как Суриков написал картину «Боярыня Морозова». Не одно десятилетие это шестиметровое полотно украшает Третьяковскую галерею, восхищая ее посетителей мастерством художника.</span>
<span> Остановимся перед картиной и мы. Постоим на деревенской улице, с низкими домами, с золочеными куполами церквей, и мысленно двинемся вместе с толпой за санями, на которых сидит закованная в цепи женщина. Страшен пламенный взгляд ее глубоко запавших глаз на изможденном, мертвенно-бледном лице. </span>
<span> Кто она, героиня суриковской картины, чем привлекла она художника-историка?</span>
<span> Феодосия Морозова принадлежала к самому привилегированному слою русского общества допетровской эпохи.</span>
<span> Фанатически религиозная, она, когда в России начались церковные реформы, стала страстной защитницей старой веры. Ее друг и наставник протопоп Аввакум писал о ней: «Очи твои молниеносны. Кидаешься ты на врага, как львица».</span>
<span> Овдовев на тридцатом году, Морозова вела суровую подвижническую жизнь: дом она превратила в тайный монастырь, где собирались раскольники – люди, не приемлющие церковных реформ. </span>
<span> Протестуя, Морозова отказалась участвовать в обряде венчания царя, за что была схвачена, подвергнута пыткам, отправлена в ссылку, где и умерла голодной смертью. Но прежде, чтобы устрашить всех непокорных, закованную в кандалы женщину возили по заснеженным московским улицам.</span>
<span> Картина необычайно живописна. Художник использовал всю гамму палитры. Краски сияют ослепительно, пронизывая всю картину серебряным светом морозного дня, но на полотне нет пестроты.</span>
<span> Бессчетные эскизы, выполненные к картине, художник писал с натуры. «Если бы я ад писал, - пошучивал он, - то сам бы в огне сидел и в огне позировать заставил».</span>