Владимир Бортко вспоминал, что многие его работы сначала нещадно ругали, а потом только хвалили. Может, потому, что все новое и хорошее критики иногда не сразу могут оценить? Зато зрители становятся поклонниками сразу, и голосуют миллионами просмотров. Через два года двухсерийный телефильм отметит тридцатилетие выхода на экраны. И до сих пор «Собачье сердце» смотрят, обсуждают и приводят в пример как образец прекрасной работы великих артистов и режиссера, которые тонко передали все оттенки и глубокие мысли писателя. Есть мнение, что фильм получился даже лучше, чем книга, что бывает крайне редко, обычно наоборот.
НАПЕЧАТАЛИ ЧЕРЕЗ ПОЛВЕКА
«Собачье сердце» сегодня считается одним из лучших фильмов еще советского кинематографа. Дополнительное очарование ленте придали и виды Петербурга, в то время еще называвшегося Ленинградом. Владимир Бортко, хоть и москвич по рождению, уже почти сорок лет как переехал в Северную столицу и полюбил этот город всем сердцем. А потому и снимал в хорошо знакомых городских интерьерах, тем более, в столице таких сохранившихся без новизны исторических видов уже днем с огнем не найдешь. А в Петербурге – сколько угодно. Тут сохранились уголки, которые смело можно выдать как за старый Петроград, так и за старую Москву.
А описал Михаил Булгаков, конечно же, окружающую его послереволюционную действительность. Писатель работал над рукописью в 1925 году. Но долгие 45 лет книга лежала на полке. Запланированную печать в альманахе «Недра», где готовы были предоставить писателю свои страницы, зарубили сходу. Повлияло отрицательное мнение, которые высказал соратник Ленина член Политбюро Лев Каменев. Он попросту запретил печатать рукопись. Резолюция не оставляла места компромиссам: «Это острый памфлет на современность. Печатать ни в коем случае нельзя».
Поэтому впервые повесть увидела свет в 1968 году в ФРГ и Англии. А в Советском Союзе рискнули выпустить «Собачье сердце» в журнале «Знамя» еще через двадцать лет - в 1987 году. С момента написания прошло 62 года… Почти полвека как не было в живых автора, семнадцать лет – его третьей жены, послужившая прототипом Маргариты в романе «Мастер и Маргарита». Она бережно хранила рукописи мужа… И вот час пробил.
