Произведения Николая Семеновича Лескова отличаются оригинальностью и самобытностью. У него свой язык, стиль, свое понимание мира, человеческой души. Лесков много внимания уделяет психологии человека в своих произведениях, но если другие классики пытаются понять человека в связи с тем временем, в котором он живет, то Лесков рисует своих героев отдельно от времени. Л. А. Анненский так говорил об этой особенности писателя: «Лесков смотрит на жизнь с какого-то другого уровня, чем Толстой или Достоевский; ощущение такое, что он трезвее и горше их, что он смотрит снизу или изнутри, а вернее – из «нутра». Они с необъятной высоты видят в русском мужике… непоколебимо прочные основы русского эпоса – Лесков же видит живую шаткость этих опор, он знает в душе народа что-то такое, чего не знают небожители духа, и это знание мешает ему выстроить законченный и совершенный национальный эпос»!
<span>Герои произведения Лескова отличаются своими взглядами, судьбами, но их роднит что-то общее, что, по мнению Лескова, свойственно русскому народу в Целом. </span>
<span>Одним из таких чисто русских людей является Иван Северьяныч Флягин из повести «Очарованный странник». Его судьба необычна и исключительна, так же как и его рождение. Флягин появился на свет благодаря молитвам своих родителей, а поэтому судьба его была предопределена: он «предназначен» для монастыря, его жизнь предсказал ему умирающий старец: «А вот… тебе знамение, что будешь ты много раз погибать и не погибнешь, пока придет твоя настоящая погибель, и ты тогда вспомнишь материно обещание за тебя и пойдешь в чернецы». Иван Северьяныч мало задумывается над своею жизнью, еще меньше он строит планов на будущее. Кажется, что все в его жизни, такой богатой на приключения, происходит по воле судьбы и совершенно не зависит от самого героя. Лесков считает, что эта черта свойственна всему русскому народу. Флягин отличается душевной красотой и самобытностью. Этому человеку, похожему на Илью Муромца, не чужды поэтичность и тонкое понимание природы, он и сам является частичкой природы. Флягин любому делу отдается самозабвенно, даже молится он «так, что даже снег иногда под коленями протает и где слезы падали – утром травку увидишь». Он бесхитростен, в нем совершенно нет лицемерия. Флягин способен любить, сострадать, понимать другого, не только человека, но и животное. Ради лошади он соглашается на бой с татарином, без раздумья отдает деньги за цыганку. </span>
<span>Ему довелось побыть простым крепостным, каким мы его видим в начале повести, потом форейтором графа К., нянькой в барском доме, затем пленником в татарской степи, помощником князя, отбирающим ему лошадь для покупки, солдатом, актером в балагане и, наконец, послушником в монастыре. Причину многих своих поступков герой и сам не может объяснить. Кажется, что Иван Се-верьянович стремится познать в жизни как можно больше, испить ее до последней капли. Этим и объясняются его приключения и необычные поступки. Он настолько открыт жизни, что она несет его, а он с мудрой покорностью следует ее течению. Флягин откровенно рассказывает о своих приключениях, не приукрашивая их и не стараясь очернить себя. Он изведал в жизни много страданий и иногда видит в этом наказание Божье за то, что не пошел сразу в монастырь, как было обещано матерью. </span>
<span>
</span>
Уже сама композиция повести настраивает на восприятие описываемых
событий как наблюдений, отрывков из большого эпического полотна,
охватывающего жизнь сотен людей, с которыми произошло множество
разнообразных историй. Повествование ведётся по принципу «рассказ в
рассказе» и ведется от лица наблюдателя, второстепенного участника
событий – стряпчего Дервиля. Финал обрамляющего рассказа – истории любви
Камиллы де Гранлье и Эрнеста де Ресто – остается открытым, и даже
рассказ Дервиля о Гобсеке не имеет ни начала, ни конца: прошлое
ростовщика окутано многозначительным туманом, а о судьбе его
фантастических богатств не говорится вообще ничего.
У Гобсека свое законченное и во многом верное понимание
современного ему общества. «Повсюду даст бой между бедняком и богачом, и он неизбежен» .
Но из этого верного исходного положения у Гобсека,
тот же циничный вывод: «Поэтому лучше стать эксплуататором,
чем чтобы эксплуатировали тебя» . Он считает, что убеждения, нравственность – пустые слова.
Только личный интерес! Столько одна ценность – золото.
Остальное изменчиво и преходяще.
Векселя,
которые держит Гобсек, по которым он получает деньги, ведут его к
разным, совершенно чужим для него людям. Так, он попадает в роскошный
особняк графов де Ресто. Он рассказывает об этом посещении Дервилю, а
Дервиль – госпоже де Гранлье, ее пожилому родственнику и
ее дочери. На рассказе этом сохраняется двойной отпечаток: ехидной иронии Гобсека и человеческой мягкости Дервиля.
Какой контраст: сухой, желчный старик в полдень в будуаре едва проснувшейся после ночного бала великосветской красавицы.
В
окружающей ее роскоши всюду следы вчерашней ночи, усталости,
небрежности. Острый взор Гобсека постигает и еще нечто: сквозь эту
роскошь проглядывает нищета и, скалит острые свои зубы,
И в облике самой графини Анастази де Ресто – растерянность,
смятение, страх. И все-таки, сколько в ней не только красоты, но и силы!
Гобсек, даже Гобсек, с восхищением на нее посмотрел
Она вынуждена принимать ростовщика в своем будуаре, униженно просить его об отсрочке. А тут еще и муж приходит весьма некстати.
С
наслаждением видит Гобсек, что он держит в своих руках ее позорную
тайну. Она его раба. «Это один из моих поставщиков» , – вынуждена
графиня солгать мужу. Она потихоньку сует Гобсеку что подвернулось из
драгоценностей, чтобы только его спровадить.