Какого времени? Их очень-очень много, начиная со статуй Афины и Зевса (Фидий), а также работ Мирона, Лисиппа.. .Вот несколько. Микеланджело : Смеющийся фавн, Битва Геркулеса, Опьяненный Бахус. Цампьери : Смерть Адониса, Охота Дианы. Челлини : Персей с головой Медузы, Нарцисс. Тициан : Флора, Даная, Венера, Юпитер и Антиопа. Торвальдсен : Три грации, Венера, Меркурий.
КогдаКогда в лугах покосы, то лучше не ловить рыбу на луговых озерах. Мы знали это, но все-таки пошли на Прорву.
Неприятности начались сейчас же за Чертовым мостом.
Разноцветные бабы копнили сено. Мы решили их обойти стороной, но бабы нас заметили.
– Куда, соколики? – закричали и захохотали бабы.– Кто удит, у того ничего не будет!
– На Прорву подались, верьте мне, бабочки! – крикнула высокая и худая вдова, прозванная Грушей-пророчицей.– Другой пути у них нету, у горемычных моих!
Бабы изводили нас все лето. Сколько бы мы ни наловили рыбы, они всегда говорили с жалостью:
– Ну что ж, на ушицу себе наловили – и то счастье. А мой Петька надысь десять карасей принес. И до чего гладких – прямо жир с хвоста каплет!
Мы знали, что Петька принес всего двух худых карасей, но молчали. С этим Петькой у нас были свои счеты: он срезал у Рувима английский крючок и выследил места, где мы прикармливали рыбу. За это Петьку, по рыболовным законам, полагалось вздуть, но мы его простили.
Когда мы выбрались в некошеные луга, бабы стихли.
Сладкий конский щавель хлестал нас по груди. Медуница пахла так сильно, что солнечный свет, затопивший рязанские дали, казался жидким медом. Мы дышали теплым воздухом трав, вокруг нас гулко жужжали шмели и трещали кузнечики.
Тусклым серебром шумели над головой листья столетних ив. От Прорвы тянуло запахом кувшинок и чистой холодной воды. Мы успокоились, закинули удочки, но неожиданно из лугов приплелся дед, по прозвищу «Десять процентов».
– Ну, как рыбка? – спросил он, щурясь на воду, сверкавшую от солнца.– Ловится?
Всем известно, что на рыбной ловле разговаривать нельзя. Дед сел, закурил махорку и начал разуваться. Он долго рассматривал рваный лапоть и шумно вздохнул:
– Изодрал лапти на покосе вконец. Не-ет, нынче клевать у вас не будет, нынче рыба заелась,– шут ее знает, какая ей насадка нужна.
Дед помолчал. У берега сонно закричала лягушка.
– Ишь стрекочет,– пробормотал дед и взглянул на небо.
Тусклый розовый дым висел над лугом. Сквозь этот дым просвечивала бледная синева, а над седыми ивами висело желтое солнце.
– Сухомень! – вздохнул дед.– Надо думать, к вечеру ха-а-роший дождь натянет.
<span>Мы молчали.</span>
В одном,и в этой же битве его взяли в плен и его войско было разгромлено
Закончилось тем что между сыном ( Митрофанушкой ) и матерью Г - жа Простаковой. Она бросилась обнимая своего сына говоря ,, Один ты остался у меня, мой сердечный друг, Митрофанушка!,, но тот оскорбил свою мать и она от этих оскорблений упала в обморок
Потом Софья подбежала к ней с Еремеевной и помогли встать. Правдин нагрубил Митрофану что он поступил очень плохо, и когда Г - да Простакова очнулась то она сказала в отчаянии ,, Погибла я совсем! Отнята у меня власть! От стыда никуды глаз показать нельзя! Нет у меня сына!,,
Я сама с 8 класса, на странице 72 там всё написано если конечно же книги похожи