Мы гоним ты гонишь вы гоните он гонит они гонят
Мы реем ты реешь вы реете он реет они реют
Мы дремлем ты дремлешь вы дремлете он дремлет они дремлят
Мы лаем ты лаешь вы лаете он лает они лают
Мы терпим ты терпишь вы терпите он терпит они терпят
Мы слышим ты слышишь вы слышите он слышит они слышат
Мы колышим
Мы
Мы
Я так люблю Татьяну милую мою... <span>(А. С. Пушкин)
</span>Любовь Татьяны к Онегину так же жива, как и в былые времена, когда она была застенчивой деревенской девушкой. Но у Татьяны есть честь и достоинство женщины. Будучи замужем, она отказывается от романа с Онегиным, пусть даже теперь ее любовь стала взаимна. Онегин полюбил ее, но она не станет обманывать мужа:«…Я вас люблю (к чему лукавить?),Но я другому отдана;<span>Я буду век ему верна».</span>
Вот тебе Гоголь, ,,Тарас Бульба". Если много - обрежь. Вроде в тему
Бульба повёл сыновей своих в светлицу, откуда проворно выбежали две красивые девки-прислужницы в червонных монистах. Они, как видно, испугались приезда паничей или же просто хотели соблюсти свой женский обычай: вскрикнуть и броситься опрометью, увидевши мужчину, и потому долго закрываться от сильного стыда рукавом. Светлица была убрана во вкусе того времени, о котором живые намёки остались только в песнях да в народных думах, уже не поющихся более на Украйне бородатыми старцами-слепцами в сопровождении тихого треньканья бандуры во вкусе того бранного, трудного времени, когда начались разыгрываться схватки и битвы на Украйне за унию. Все было чисто, вымазано цветной глиною. На стенах – сабли, нагайки, сетки для птиц, невода и ружья, рог для пороху, золотая уздечка на коня и путы с серебряными бляхами. Окна в светлице были маленькие, с круглыми тусклыми стёклами, какие встречаются ныне только в старинных церквах, сквозь которые иначе нельзя было глядеть, как приподняв надвижное стекло. Вокруг окон и дверей были красные отводы. На полках по углам стояли кувшины, бутыли и фляжки зелёного и синего стекла, резные серебряные кубки, позолоченные чарки всякой работы: венецейской, турецкой, черкесской, которые попали в светлицу Бульбы всякими путями, через третьи и четвёртые руки, что было весьма обыкновенно в те удалые времена. Берестовые скамьи вокруг всей комнаты; огромный стол под образами в парадном углу; широкая печь с запечьями, уступами и выступами с цветными пёстрыми изразцами. Всё это было очень знакомо нашим двум молодцам, которые приходили каждый год домой на каникулярное время; приходили потому, что у них не было ещё коней, и потому, что не в обычае было позволять школярам ездить верхом. У них были только длинные чубы, за которые мог выдрать их всякий казак, носивший оружие.
Расшалиться зазря, раззадорить попугая.