"В прошлом веке"? Даже не смешно...
Бесчеловечность и жестокость - это имманетное свойство человеческой натуры. Что, разве в позапрошлом веке, или в позапозапрошлом, или при Людовике Каторзе, Карле Великом, Александре Македноском и Тутанхамоне бесчеловечности и жестокости было меньше? Или их меньше сейчас, в веке нынешнем (которому всего-то без году неделя)?
Да ни фига. Столько же.
Другое дело, что человечество - не отдельные люди, а человечество в целом, или, по крайней мере, его "цивилизованная часть" (именно что в кавычках), - научились более-менее обуздывать природные позывы, потому что наконец-то приходит понимание цены. О том, что на самом деле представляет ценность и что на самом деле имеет цену. Приходит понимание, что самое главное - жизнь каждого отдельного человека. Не богатство. Не власть. Не территория. Не ресурсы. Не то, какому богу и как именно/сколько раз стучать лбом об пол. И даже не цвет кожи и не форма носа. А просто - сам по себе факт того, что это человек.
Но штука, печальная штука, в том, что это понимание а) приходит медленно, б) приходит не ко всем, и в) приходит "вообще", на уровне международной политики (да и то не всегда) и разного рода общих принципов сосуществования в стиле кота Леопольда. Во многом, в частности, и потому, что сейчас у человечества появилась техническая возможность самоуничтожения. То, чего не было никогда за все предыдущие сотни тысяч лет его существования. Да-да, сотни тысяч лет. Это, знаете ли, весомый опыт, который враз не перешибить. Вот в этом сейчас, именно сейчас, и есть основное отличие стран цивилизованных от стран не-цивилизованных: ценность человеческой жизни по сравнению со всеми другими ценностями.
Но как только масштаб изменить с глобального на мелкий, даже не на масштаб личности, а на масштаб небольшой общности, - так всё сразу меняется и откатывается назад, в эпоху пещерных людей. Цивилизационная шелуха отлетает, и звериная сущность хомо, по недоразумению названного сапиенсом, мгновенно выползает. Что нагляднее всего проявляется в условиях максимальной несвободы и максимальной закрытости от влияния внешней среды (эти вещи всегда идут комплектом) - тюрьмы, армия, автаркические режимы. И на первый план выходит не постулат "все люди - братья", а принцип "свой-чужой".
Принцип "свой-чужой" вообще первое, за что хватается человек в условиях несвободы и в условиях нищеты. Или, в общем случае, нехватки ресурсов. Когда люди чувствуют себя обделёнными, когда им не хватает насущных вещей, тогда проще всего объединиться в стаю и полагать, что в их бедах виновата другая стая. Проще всего считать, что "это они виноваты" (кто "они" - уже не важно). "Это из-за них". "Мы ж такие тут замечательные, и если б не эти вот... у-у, гады!" И кто тут эти "они" - папуасы, буржуи или евреи - уже не столь важно. Это мелкие частности, отличающие один тоталитаризм от другого. Ну да, можно считать, что мир должен принадлежать пролетариям, а можно считать, что мир должен принадлежать арийцам, а можно считать, что мир должен принадлежать правоверным. И что если б не буржуи (евреи, крестонсцы, пиндосы... нужное подчеркнуть) - это ж во какая житуха бы наступила! За пределами же вот этой специфики сущность такого мировоззрения уже не отличается: это мировоозрение пещерного человека.
Ну, собсно, именно так, или примерно так, нацизм и появился: жестокое поражение в Первой мировой войне (которая тогда ещё не был Первой, а была просто Мировой), жестокая зависть к Англии и Франции, "захватившим мир", разумеется несправедливо (справедливо - это когда "всё - моё!"), и нищета. Рекорды инфляции тех лет перекрыла только Зимбабве... И то, что в таких условиях появилось простое объяснение всем навалившимся незгодам - "арийцев зажимают!" - это просто в русле человеческой природы. Не появись этот лозунг, лозунг борьбы за расовую чистоту и борьбы за жизненное пространство, - появился бы какой-нибудь другой.
Беда лишь в том, что этот лозунг не подавили в зародыше. Зато человечество получило прививку, пусть и немеренно кровавой ценой.
Вопрос - надолго ли хватит?..
