Публий был назначен консулом в 218 году до н. э. Он получил два легиона и флот для войны с Ганнибалом, который вторгся в Испанию[2]. Прибыв в Массилию, он узнал, что Ганнибал уже перешел Пиренеи и продвигается к Родану. Публий намеревался помешать его переправе, но задержался по какой-то причине на несколько дней и не успел этого сделать. Тогда он отправил в Испанию своего брата легата во главе двух легионов, а сам вернулся в Цизальпийскую Галлию и принял командование над двумя размещенными там легионами[3][4]. При Тицине, левом притоке Пада, Сципион вступил в битву с Ганнибалом, уже перешедшим Альпы, но был тяжело ранен и потерпел поражение. Тогда Сципион отступил за Пад и остановился в Плаценции. Вскоре туда прибыл его коллега Тиберий Семпроний Лонг и принял командование над половиной армии. Несмотря на то, что Сципион считал обстановку неблагоприятной для новых сражений с Ганнибалом, Лонг стремился покончить с противником как можно быстрее и дал ему битву при Треббии, которая также была проиграна. Сципион со своим войском отступил в Кремону[5][6][7].
В 217 году до н. э. полномочия Сципиона был продлены и он переправился в Испанию, где вел военные действия совместно с братом Кальвом. Благодаря предательству местного жителя братья завладели испанскими заложниками, которые были пленены карфагенянами и содержались в Сагунте. Им было позволено вернуться домой, вследствие чего Сципионы завоевали признательность местных племен[8][9][10]. В 216 году Сципион командовал римским флотом и затем присоединился к брату на суше и совместно с ним одержал победу над Гасдрубалом Баркой, не позволяя ему переправиться через Ибер[11][12].
В 215 году до н. э. Сципионы направили в Рим письмо с жалобой на недостаток финансирования и снабжения. Но государственная казна была пуста, поэтому подряды на поставку были сданы в долг. Сципионы освободили из карфагенской осады город Илитургис и разбили Гасдрубала под Интибилисом. Теперь практически вся Испания перешла под власть римлян[10][13].
Захватил Мидию,Вавилонию,Ассирию,Киликию,Каппадокию,Египет,Лидию.
Причиной побед в соседних государствах не было единых правителей и благодаря своей конной армии в часности смертоносным конным лучникам.
Возникновение марксистской политической экономии было наиболее выдающимся событием в истории мировой экономической мысли XIX в. Основоположники марксизма совершили подлинно революционный переворот в экономической мысли, в понимании предмета и метода исследований, трактовке категорий капитализма, его социальной природы и исторических судеб.
Формирование марксизма было подготовлено всем ходом исторического развития, которое создавало необходимые предпосылки столь важного события. Они были многообразны и назревали под влиянием разнородных факторов. Важное значение имели исторические условия, неразрывно связанные с крушением феодализма и утверждением капитализма. Основоположники марксизма были современниками того и другого. Начальный этап формирования их учения относится к 40-м гг. XIX в., когда на смену в передовых странах мира феодализму шел капитализм. Этот процесс сопровождался и ускорялся необычайным обострением классовой борьбы, революционными потрясениями.
Однажды Геракл отдыхал в своём саду, наслаждаясь чашей вина после тяжёлых подвигов. Казалось бы, ничто не способно оторвать Героя от безделья. Ничто, кроме Вестника Богов Гермеса.
- О Геракл, сообщил вестник, народ Эллады нуждается в своём герое! Жителей Лесбоса угнетает ужасный змей! Об одном глазе и с огромным зубастым ртом, появляющийся из-под земли и пожирающий людей и скот. Имя ему было Лингам.
Разумеется, Геракл сразу же отправился на остров. Взяв свою верную палицу он вышел и сразился со змеем, однако не смог бробить его крепкую шкуру. И тогда герой пошёл на хитрость, подкравшись сзади он схватил змея и задушил его. Исторгнув содержимое своего желудка, змей издох. А Геракла жители напоили, накормили да и отпустили домой.
Сила и слабость католической церкви. Католическая
церковь к началу Нового времени выглядела, как
никогда, сплоченной и могущественной. Открытие
испанцами Америки, а португальцами морского пути в
Индию позволило ей распространить влияние и на
другие части света. Этому способствовала не только
миграция населения из Западной Европы, но и
деятельность католических священников-
миссионеров. Наконец, церковь прославили творения
выдающихся архитекторов, художников, скульпторов
и писателей Возрождения, которым
покровительствовал римский престол.Поэтому
католическая церковь долгое время не придавала
большого значения той критике, которая звучала в ее
адрес со стороны простых верующих. А упрекали ее
ни больше ни меньше как в расхождении между
словами и делами. Действительно, на словах церковь
проповедовала аскетический идеал «евангельской
простоты», а на деле погрязла в роскоши. Прелаты
(высшие духовные лица) церкви вели себя как
светские князья. Они не только придерживались
великосветскогообраза жизни, но и демонстративно
пренебрегали соблюдением церковных обетов и
уставов, например обязательным для католических
священников и монахов обетом безбрачия (целибата).
Они открыто создавали семьи, а своих детей, не
таясь, пристраивали на «теплые» местечки.Осуждая
«нетрудовой доход», церковь активно занималась
прибыльной деятельностью. Благодаря
разнообразным поборам (церковная десятина, плата
за исполнение обрядов и пр.), она превратилась в
крупнейшего собственника движимого и недвижимого
имущества, которым распоряжалась с большой для
себя выгодой. Важной статьей ее доходов была
симония — продажа церковных должностей,
представлявшая собой завуалированную форму
займа. Получив от покупателя сразу большую сумму
денег, церковь потом выплачивала ему проценты в
виде жалованья за исполнение той или иной
должности, как правило чисто номинальной, за что и
прозванной синекурой (лат. sine сига — без заботы).
Большой размах приобрела торговля индульгенциями
— особыми грамотами об отпущении грехов и
освобождении от возмездия в загробной
жизни.Современники сетовали на утрату людьми
веры в Бога, их равнодушие к религии, уклонение
верующих от исполнения церковных обрядов, упадок
нравов, связывая все эти отрицательные явления с
пороками и злоупотреблениями духовенства.
Отовсюду звучали призывы к реформе церкви,
которую обвиняли в чрезмерном увлечении мирскими
делами в ущерб ее прямому назначению — заботе о
спасении душ верующих.