Восточный вопрос
Царь рассматривал Священный союз, прежде всего, как объединение христианских народов и государств против мусульманской Турции. Но его союзники страшились мощи и увеличивавшегося влияния России, и боялись принимать участие в восточных делах вместе со страной Александра I.
В 1821 году начинаются освободительные движения в Греции – против турецкого ига. Первоначальным решением царя было не предоставлять никакой поддержки восставшим, его мнение было обусловлено искусными дипломатическими маневрами австрийского канцлера Меттерниха.
Было очевидно, что в случае оказания помощи, позиции России будут значительно укреплены в Греции, поэтому он настаивал на том, что греки – мятежники, которые наглым образом выступают против своего законного государя.
Но в самой России были другие настроения по поводу сложившейся ситуации, многие дворяне выступали против решения монарха, так как считали зверство турок неприемлемым. А большинство чиновников надеялись вмешательством России укрепить ее позиции на Балканах, и оказать помощь единоверцам.
Была еще одна причина для вмешательства России в революцию: Турция закрыла важные торговые пути через Босфор и Дарданеллы, что крайне негативно отображалось на экономическом положении русского народа.
Ввиду всего вышеперечисленного Александр I отозвал русского посла из Константинополя, тем самым прекратив дипломатические отношения между Россией и Турцией.
Но все же царь не считал необходимостью прямым образом вмешиваться в военные действия, и подписал декларацию вместе с другими членами Священного союза на Веронском конгрессе, которая утверждала, что восстание греков – исключительно революционное.
А тем временем, Англия сделала все возможное для того, чтобы получить власть над Грецией. Британское правительство выступило в защиту греков, и в конечном итоге, даже предоставила им заем в 1824 году. Это привело Россию и Александра I к необходимости принять какую-то определенную позицию в отношении Греции.
Русские послы в Лондоне и Вене сделали соответствующие заявления правительствам, и впоследствии этого восточный кризис лишь усугубился. Но разрешать это сложнейший восточный вопрос пришлось уже следующему императору – Николаю I.
