Я мужеством считал – под самым небом
Пройтись на высоте семиэтажной
По выступу карниза, как по парку,
Чтобы девчонка-крановщица, ахнув,
Забыла рычаги перевести.
И наш прораб, седой Иван Иваныч,
Бледнел, как мел, за грудь рукой хватался
И убегал в конторку, где он утром
В своём столе оставил валидол…
А вот когда в огромном котловане
Разбуженный плывун зашевелился
И, всё сметая, устремился вниз,
И кровь у нас у всех похолодела:
Ведь люди там –
Бригада арматурщиц!
Когда у нас отяжелели руки,
И в горле крик у каждого застрял,
Лишь он один тогда не растерялся:
Он прыгнул вниз, как прыгают на доты,
Чтобы спасти товарищей своих.
А через день с листа многотиражки
Из чёрной рамки он смотрел с улыбкой
И нас безмолвно мужеству учил.
Рассказ Виктора Астафьева «Фотография, на которой меня нет» заканчивается фразой о том, что деревенская фотография — это летопись нашего народа и его история». В наше время это утверждение постепенно начинает терять силу. Во-первых, село за то время, которое прошло с написания автором этой фразы, необратимо изменилось, причем тяжело сказать о том, в какую сторону. Уже не слышно о той нищете, которая была неотъемлемой частью жизни крестьян, особенно в Сибири, где были очень тяжелые условия для нормальной жизни. Но при этом улучшение уровня жизни отдалило людей друг от друга, они вряд ли смогут понять о том чувстве единства, том братстве, которое описано во многих рассказах Астафьва.
В пронзительной тишине урока,
Когда не произносят
слов,
Пронзительно и печально звучит
звонок.
И ты шёпотом говоришь тихонько:
"Спасибо, боже, что я вынести это
смог".
Без труда и не выловишь рыбку из пруда.
С начальных классов мы знаем, что такое школа. Это место где мы учимся и встречаемся с друзьями!
В лесу еловый мусор, хлам,
И снегом всё завалено.
Водою с солнцем пополам
Затоплены проталины.
И небо в тучах как в пуху
Над грязной вешней жижицей
Застряло в сучьях наверху
И от жары не движется.