Ответ:
последнее время эта старинная песня часто упоминается в сети – в основном, конечно, в связи с чеченской «свадьбой тысячелетия». Почему-то ее принято считать песней о невесте, которую выдают замуж за немилого. На мой же взгляд, к романтической любви-нелюбви «матушка» имеет мало отношения. Она, скорей, о том, как ребенка отрывают от груди матери и выталкивают в страшный чужой мир, на заклание его жестокому, но неизбежному порядку. Мать точно знает, что в новом мире дочери будет плохо, но ничего не может с этим поделать, и до последнего момента пытается отвлечь дитя, оттянуть неизбежное, продлить иллюзию защищенности.
Мне эта песня вспомнилась в связи с другими событиями. Две мои аспирантки выходят замуж, пригласили на свадьбы и меня. Я искренне порадовалась за них. Этих девушек можно по праву считать лучшими представительницами молодой интеллектуальной элиты Кореи. Учить их – одно удовольствие. Энергичные, начитанные, стремящиеся во всем дойти до сути, любящие знание, полные ярких оригинальных суждений обо всем. Не просто умные, а словно с лампочками внутри.
Предстоящие свадьбы казались мне лучшим показателем, что у этих девушек всё в порядке, всё под контролем – и в карьере, и в личной жизни. Напишут свои диссертации, нарожают малышей, найдут работу по специальности, построят хорошие сбалансированные жизни, где всему найдется место – и радостям научных открытий, и карьерным достижениям, и материнской, и супружеской любви. Однако всё оказалось несколько иначе.
Как-то во время семинара мы стали обсуждать северокорейский фильм «Колокольчик». Сюжет этого фильма построен вокруг совершенно экзотичного, на первый взгляд, конфликта: выбора героини между работой по модернизации родной деревни в заброшенных горах и любимым, который отказывается от долга служения деревне и уезжает в комфортабельный город. Решается конфликт вполне в северокорейской традиции: героиня от неправильного жениха отказывается и отдает свои силы строительству новой деревни, погибая во время лавины из-за того, что спасает овцу, подаренную деревне великим вождем.
Обычная реакция студентов на этот фильм варьируется от высокомерных смешков до гневных обвинений северокорейской пропаганды в промывании мозгов населению. Но тут я имела дело с людьми думающими, и поэтому решилась задать им вопрос – могут ли они попробовать найти какие-то общечеловеческие или инокультурные параллели к этому фильму. «А чего тут искать, – вдруг мрачно заметила одна из невест. – Я и есть эта самая параллель. Это я выбираю – либо любовь, либо… жизнь!».
И начался разговор, во время которого мне открылись бездны.
Оказалось, что обе невесты к своим свадьбам – причем, замечу, к свадьбам с любимыми мужчинами – относятся примерно как Дюймовочка к предстоящей матримониальной церемонии с кротом. То есть тоскуют и прощаются с красным солнышком. Они понимают, что надо, мама-папа родные, мама-папа жениха настаивают, возраст поджимает, пора детей заводить. Но – как же не хочется в эту петлю, Господи! Потому что ожидает там не радость, не счастье, а конец жизни. Конец всему, что любила, к чему стремилась.
– У нас часто говорят, что брак – это конец жизни. Это точно сказано. Я так хотела в США уехать на полгода на постдок. Уже и место хорошее нашла, и жених согласен был. Но будущая свекровь мне говорит: «Какая тебе учеба теперь. Теперь сиди дома, рожай детей. И сына мы от себя никуда не отпустим»…
Оказалось, что от брака мои образованные невесты по-прежнему ожидают не взаимной поддержки мужа и жены во всех начинаниях, не душевного взаимопонимания, а взаимоотношений в стиле боевой командир – денщик/полевая кухня.
– Меня родители так любили всегда, я же у них единственная дочка. А теперь для них главное – мой будущий муж. А я – так, приложение к нему, к его карьере. Всё теперь у нас в доме строится по одному принципу – чтобы ему было удобно. И я теперь так жить должна.
Это говорит мне девочка, которая как-то после лекций предложила нам прокатиться на ее новой машине – папа с мамой купили в честь поступления в аспирантуру. И радостно распахнула перед нами двери новенького мерседеса… Это было не хвастовство, просто заразительная детская радость жизни – вот, купили здоровскую игрушку, давайте вместе поиграем.
А сегодня мы с ней сидим после лекции, в пустом классе, и она говорит тихим, потухшим голосом:
– Мне так страшно бывает – что всё, кончилась моя жизнь, моя радость. Я все время вижу кошмарные сны – что муж меня бьет, я кричу во сне. Пытаюсь жениху рассказать, как мне страшно. И мне-то всего ничего надо – чтобы посмеялся, утешил, сказал, что все это глупости. Но он же корейский мужчина, он своих чувств проявлять не должен. Он и молчит, ни слова не говорит. А мама – я с ней сплю – просыпается от моих криков, и смеется. Говорит, все через это проходили, у всех стресс перед свадьбой.
Объяснение: