К примеру возьмем любое слово. Допустим это будет "улица" - в нашем же сознании мы представляем образ: "некоторое пространство между домами, расположенных друг напротив друга, разделенных проездом или дорогой". И у каждого слова, есть это самое лексическое значение, т.е. это тот самый образ который мы воспринимаем и запоминаем под каким либо словом.
В приставке: подсвечник,надоумить,объезд.
в корне: важна,на земле,встречаю.
в окончании:на плане,синего,из чащи
1. Уже (С Ударением на "У") - Сравнительная степень от (узкий) и (узко)
2.ужЕ - Наречие (случилось наступило , совершилось какое-либо действие , состояние) : Поезд уже ушел
3. ужЕ - частица (для усиления , например , значимости кол-во чего-то): Уже одиннадцать , а ты все спишь.
В области художественной критики русская мысль XIX века имеет особые заслуги, которые бросаются в глаза каждому бескорыстному и образованному судье. Критика Белинского, Чернышевского, Добролюбова стоит одиноко во всей мировой литературе, у других народов не было ничего подобного. Говоря так, мы не хотим умалить достоинство западных авторов. Сент-Бёв, Мэтью Арнолд или Джон Рескин были артистами своего дела. И все же русскую критику XIX века нельзя поставить на одну доску с тем, что известно под именем критики в других национальных литературах. Можно быть хорошим драматургом, но история лишь однажды дает место Шекспиру. Белинский и его последователи создали классический период художественной критики, подобно тому как существовали классические периоды в истории драмы или романа.
При всех своих несомненных достоинствах, критика Сент-Бёва не была выражением умственной энергии миллионов людей, она никогда не имела такого национального значения, какое имела в России критика Белинского. Вот почему деятельность французского автора ограничена более специальными интересами, а критика Белинского принимает характер образцовый, общечеловеческий. Правда, на Западе мало знают таких людей, как Белинский или Добролюбов. Но это нисколько не умаляет их мирового значения. Планета Уран в четыре раза больше нашей Земли, она существовала даже тогда, когда о ней никто ничего не знал.
Своеобразие русской критики XIX века состоит прежде всего в том, что ее выдающиеся представители, начиная с Белинского, были революционными демократами. Эти слова могут вызвать недоумение. Разве на Западе не было деятелей революционной демократии, и притом задолго до расцвета русской критики XIX века? Вспомним хотя бы Сен-Жюста, Марата, Робеспьера во Франции, Томаса Мюнцера в Германии. Но этих людей едва ли можно назвать выдающимися мыслителями, деятелями науки и литературы. Революционная мысль облекается у них в оболочку религиозной идеи или эллинирующей фантастики. На Западе были выдающиеся мыслители - Декарт, Гоббс, Гегель. Однако они совсем не революционные демократы, это сторонники абсолютной или конституционной монархии. Олар справедливо замечает, что среди французских просветителей XVIIJ века-наиболее революционных теоретиков Западной Европы до Маркса и Энгельса - не было даже настоящих республиканцев.