Лермонтов делал так очень часто в своих произведениях, т.к он считал главным героем себя (это это сложно объяснить , в Бородино , там первая строчка так всё и объясняет , ОН спрашивает у дядьки ведь не даром и т.к.)
Всеми уважаемый” Иван Васильевич вспоминает давно происшедшее с ним, изменившее всю его дальнейшую жизнь.
Он говорит, что вся его жизнь переменилась из-за одного утра.
Иван Васильевич был страстно влюблен в Вареньку Б.. . Она и сейчас, в
пятьдесят лет была красавица, а восемнадцатилетней девушкой была
прелестна.
Он был провинциальным студентом, политикой не занимался, любил балы и танцы. Жизнь была прекрасна.
На балу они танцевали почти все танцы вместе. Один танец она танцевала с отцом.
Отец Вареньки был очень красивый, статный, высокий п свежий старик.
Лицо его было румяное с белыми усами под царя Николая I. Он был старый
служака николаевской выправки. Отец и дочь танцевали замечательно, все
любовались ими”. Иван Васильевич же умилялся. Особенно умиляли его
сапоги, не модные, а старые, “очевидно построенные батальонным
сапожником”. Чтобы вывозить и одевать любимую дочь, он не покупает
модных сапог, а носит домодельные — думал юноша. Отец запыхался и подвел
Вареньку к нему, чтобы они продолжали танец. Вскоре полковник уехал, но
Варенька осталась на балу с матерью.
Итн Васильевич был счастлив “и боялся только одного, чтобы что-нибуд! не испортило.. . счастья”.
Вернувшись домой, он не мог усидеть на месте и вышел на улицу. Уже
светалэ. Была самая масленичная погода, расстилался туман, насыщенный
водой знег таял на дорогах, и со всех крыш капало. Недалеко от его дома
было юле. Когда Иван Васильевич вышел туда, то увидел что-то большое
черное и услыхал звуки барабана и флейты. Это была какая-то жесткая,
неприятная музыка.
Оь стал приглядываться к этому “черному и
непонятному” и, пройдя шаговсто, увидел много людей. Он решил, что это
учение. Солдаты стояли в две шеренги с ружьями у ноги и не двигались.
“Что они делают? ” — спросил И”ан Васильевич у проходившего мимо
кузнеца. Тот ответил, что про-гоняюг сквозь строй солдата “за побег”.
Приглядевшись, Иван Васильевич увидел оголенного по пояс солдата,
привяанного к ружью, которого волокли два солдата. Рядом шел высокий
военний, показавшийся Ивану Васильевичу знакомым. Под ударами спина
наказываемого превратилась в сплошное кровавое месиво. Солдат дергался,
приостанавливался, но его тащили вперед, все новые удары ложились на его
спину А рядом шел отец Вареньки, такой же подтянутый и румяный, как на
ба^у. Наказываемый стонал, просил “помилосердствовать”, но его все били к
били. Вдруг полковник ударил по лицу малорослого солдата, который
недостаточно сильно ударил наказываемого. Затем он приказал подать ювых
шпицрутенов но, оглянувшись, увидел Ивана Васильевича, и сделал вед, что
не узнал его. Вернувшись домой, Иван Васильевич все время представлял
себе виденную страшную картину и не мог спать. Но он не осуждал
полковника. Он думал, что, “очевидно, полковник что-то знай1 такое, чего
я не знаю. Если бы я знал то, что он знает, я бы понимал и то, что я
видел, и это не мучило бы меня”. Уснул он только к вечеру и только после
того, как напился пьян. Изан Васильевич не судил полковника, он хотел и
не мог понять “его правд/”. Он не поступил в военную службу, как хотел
ранее. Вообще нигде не служил и оказался, по его словам, “никчемным
человеком”. А любовь с этого дня пошла на убыль, так как замечал в
улыбке Вареньки черты лица отца. Как только видел ее, сразу вспоминал ее
отца на площади во время экзекуции. И любовь так и сошла на нет.
Тволвоыооыоыоыолылвшвотвтвочолвововочолчлцщцщшцшцлвллчшвшвллвлвллышяовтыогыоыоыогыоыгчоылов
<span> На старых стенных часах железный кузнец ростом с игрушечного солдатика
поднял молот. Часы щелкнули, и кузнец ударил с оттяжкой молотом по маленькой
медной наковальне. Торопливый звон посыпался по комнате, закатился под книжный
шкаф и затих.
Кузнец ударил по наковальне восемь раз, хотел ударить в девятый, но рука у
него вздрогнула и повисла в воздухе. Так, с поднятой рукой, он и простоял
целый час, пока не пришел срок пробить по наковальне девять ударов.
Маша стояла у окна и не оглядывалась. Если оглянешься, то нянюшка Петровна
непременно проснется и погонит спать.
Петровна дремала на диване, а мама, как всегда, ушла в театр. Она
танцевала в театре, но никогда не брала с собой туда Машу.
Театр был огромный, с каменными колоннами. На крыше его взвивались на дыбы
чугунные лошади. Их сдерживал человек с венком на голове - должно быть,
сильный и храбрый. Ему удалось остановить горячих лошадей у самого края крыши.
Копыта лошадей висели над площадью. Маша представляла себе, какой был бы
переполох, если бы человек не сдержал чугунных лошадей: они сорвались бы с
крыши на площадь и промчались с громом и звоном мимо милиционеров.
</span>
Степи считаются не самыми яркими и живописными природными зонами. Но как оживают они в период весеннего цветения. Одним из украшений казахской степе можно смело назвать дикие тюльпаны. Их яркое многоцветье приносит в степь волшебство. Люди со всего мира приезжают в Казахстан посмотреть как цветут тюльпаны в степи.