1) Единство действия - произведение имеет одну сюжетную линию.
2) Единство времени - все события происходят в течение одного дня.
3) Единство места - события происходят в каком-то одном месте.
<span>Вопросы к первой главе "Евгений Онегин":1. Где живет главный герой романа?2. Что узнаем мы о его семье?3. Какое воспитание и образование получил герой?4. Как устроен день Онегина?5. Почему герой разочарован в свецком обществе и бежит из него? 1. в Петербурге</span>2. «Служив отлично-благородно,
Долгами жил его отец,
Давал три бала ежегодно
<span>И промотался наконец»
3.</span>Онегин получил соответствующее воспитание,которое <span>было типичным для человека его среды.
4.</span>Бывало, он ещё в постели:
К нему записочки несут.
Что? Приглашенья? В самом деле,
Три дома на вечер зовут.
Утро Онегина начинается поздно, скорее всего, во второй половине дня. Онегин едет на прогулку на бульвар, “пока недремлющий брегет не прозвонит ему обед”. Затем обед с приятелями в модном ресторане, поход в театр на балет и, наконец, бал до рассвета. Распорядок дня главного героя не совпадает с распорядком “неугомонного Петербурга”. Вот пример. Когда Онегин ещё только едет с бала, город уже просыпается и начинает работать:
Что ж мой Онегин? Полусонный
В постелю с бала едет он:
А Петербург неугомонный
Уж барабаном пробуждён.
Встаёт купец, идёт разносчик,
На биржу тянется извозчик,
С кувшином охтинка спешит
<span>Под ней снег утренний хрустит.
5.</span><span>Онегин ведет типичную для "золотой молодежи" того времени жизнь: балы, рестораны, прогулки по Невскому проспекту, посещение театров. На это ушло у него восемь лет. Но Онегин выделяется из общей массы аристократической молодежи. Пушкин отмечает его "мечтам невольную преданность, неподражательную странность и резкий, охлажденный ум", чувство чести, благородство души. Это не могло не привести Онегина к разочарованию в жизни, в светском обществе.</span>
Романы:
<span>1877 — Новь </span>
<span>Повести и рассказы: </span>
<span>1883 — После смерти (Клара Милич)</span>
Однажды весной я сидел в Мариинском парке и читал «Остров сокровищ» Стивенсона. Сестра Галя сидела рядом и тоже читала. Ее летняя шляпа с зелёными лентами, лежала на скамейке. Ветер шевелил ленты, Галя была близорукая, очень доверчивая, и вывести её из добродушного состояния было почти невозможно.
Утром прошёл дождь, но сейчас над нами блистало чистое небо весны. Только с сирени слетали запоздалые капли дождя.
Девочка с бантами в волосах остановилась против нас и начала прыгать через верёвочку. Она мне мешала читать. Я потряс сирень. Маленький дождь шумно посыпался на девочку и на Галю. Девочка показала мне язык и убежала, а Галя стряхнула с книги капли дождя и продолжала читать.
И вот в эту минуту я увидел человека, который надолго отравил меня мечтами о несбыточном моем будущем.
По аллее легко шёл высокий гардемарин с загорелым спокойным лицом. Прямой чёрный палаш висел у него на лакированном поясе. Чёрные ленточки с бронзовыми якорями развевались от тихого ветра. Он был весь в чёрном. Только яркое золото нашивок оттеняло его строгую форму.
В сухопутном Киеве, где мы почти не видели моряков, это был пришелец из далёкого легендарного мира крылатых кораблей, фрегата «Паллада» , из мира всех океанов, морей, всех портовых городов, всех ветров и всех очарований, какие связаны были с живописным трудом мореплавателей. Старинный палаш с черным эфесом как будто появился в Мариинском парке со страниц Стивенсона.
Гардемарин прошёл мимо, хрустя по песку. Я поднялся и пошёл за ним. Галя по близорукости не заметила моего исчезновения.
Вся моя мечта о море воплотилась в этом человеке. Я часто воображал себе моря, туманные и золотые от вечернего штиля, далёкие плаванья, когда весь мир сменяется, как быстрый калейдоскоп, за стёклами иллюминатора. Боже мой, если бы кто-нибудь догадался подарить мне хотя бы кусок окаменелой ржавчины, отбитой от старого якоря! Я бы хранил его, как драгоценность.
Гардемарин оглянулся. На чёрной ленточке его бескозырки я прочёл загадочное слово: «Азимут» . Позже я узнал, что так назывался учебный корабль Балтийского флота.
Я шёл за ним по Елизаветинской улице, потом по Институтской и Николаевской. Гардемарин изящно и небрежно отдавал честь пехотным офицерам. Мне было стыдно перед ним за этих мешковатых киевских вояк.
Несколько раз гардемарин оглядывался, а на углу Меринговской остановился и подозвал меня.
— Мальчик, — спросил он насмешливо, — почему вы тащились за мной на буксире?
Я покраснел и ничего не ответил.
— Все ясно: он мечтает быть моряком, — догадался гардемарин, говоря почему-то обо мне в третьем лице.
— Я близорукий, — ответил я упавшим голосом. Гардемарин положил мне на плечо худую руку.
— Дойдём до Крещатика.
Мы пошли рядом. Я боялся поднять глаза и видел только начищенные до невероятного блеска крепкие ботинки гардемарина.
На Крещатике гардемарин зашёл со мной в кофейную Семадени, заказал две порции фисташкового мороженого и два стакана воды. Нам подали мороженое на маленький трёхногий столик из мрамора. Он был очень холодный и весь исписан цифрами: у Семадени собирались биржевые дельцы и подсчитывали на столиках свои прибыли и убытки.
Мы молча съели мороженое. Гардемарин достал из бумажника фотографию великолепного корвета с парусной оснасткой и широкой трубой и протянул мне.
— Возьмите на память. Это мой корабль. Я ходил на нем в Ливерпуль.
Он крепко пожал мне руку и ушёл. Я посидел ещё немного, пока на меня не начали оглядываться потные соседи в канотье. Тогда я неловко вышел и побежал в Мариинский парк. Скамейка была пуста. Галя ушла. Я догадался, что гардемарин меня пожалел, и впервые узнал, что жалость оставляет в душе горький осадок.
После этой встречи желание сделаться моряком мучило меня много лет. Я рвался к морю. Первый раз я видел его мельком в Новороссийске, куда ездил на несколько дней с отцом. Но этого было недостаточно.
Часами я просиживал над атласом, рассматривал побережья океанов, выискивал неизвестные приморские городки, мысы, острова, устья рек.
<span>Метель, снега и туманы подчиняются ему, строит дворцы изо льда, ледяные мосты, заковывает в лед большие реки, царство свое убирает в "алмазы, жечуг, серебро</span>