<span>Как всегда в лирике, перед нами пейзаж-настроение. Оно (настроение) создается и уменьшительно-ласкательным суффиксом в слове “тучки”, начинающем стихотворение, и эпитетом “небесные”, и изысканным сочетанием холодных тонов – жемчуг на фоне ярко-голубого неба.Поэт – и мы вместе с ним – проникает взором в просторную, безбрежную “лазурную степь”. Красота небесного пейзажа оттенена музыкальностью стиха, его мелодической плавностью, мягкостью звучания рифмующихся слов (везде дактилическая рифма). Но не вид природной гармонии создает эмоциональный тон строфы (эмоциональную установку), а вторгающееся в небесный пейзаж земное слово “странники”, усиленное эпитетом “вечные”. От ожидаемого при виде лазурного неба и белоснежных облаков ощущения безмятежной созерцательности – переход к впечатлению о бесприютности, вечном блуждании небесных скитальцев, напомнивших поэту собственную участь:Мчитесь вы, будто, как я же, изгнанники,С милого севера в сторону южную.Сравнение выявило общее в их судьбе. Уменьшительно-ласкательный суффикс в слове “тучки” приобретает новый оттенок, согревает этот образ участием. Не наслаждением красотой неба, а сострадание, сочувствие “тучкам” выражено в двух начальных строках, и главный образ, создающий “внутреннюю установку” текста, здесь – это “вечные странники”. Рифмующееся слово третьей строки – “изгнанники” переключает внимание читателя с “предметного” образа тучек на лирическое “я” поэта. Характерно, что только раз в стихотворении появляется местоимение Я – именно здесь. Во всех остальных строчках варьируется Вы, Вас, а Я лишь просвечивает как антипод им, как подразумеваемый оппонент. Здесь же, в первой строфе, Вы и Я слиты будто бы в одной судьбе. “Вы”, будто, как Я же, изгнанники. И читатель сочувствует, соучаствует в сострадании тем, кто вынужденно покидает “милый север”.Вся вторая строфа – риторическое обращение к тучкам, к Вам, но в вопросах отражены земные страсти и горести, выпавшие на долю лирического Я и влекущие за собой изгнанничество поэта. Как сразу меняется лексико-семантический ряд в сравнении с первой строфой! Там слова выражают красоту и страдание: лазурь, жемчуг, странники, изгнанники. Вся вторая строфа окрашена чернотой низменных человеческих страстей и чувств: зависть, злоба, преступление, клевета… Все это – открытую злобу и гонение, зависть и клевету друзей, вероломство пережил или продолжает испытывать сам поэт, лучшие помыслы которого могут счесть и объявить преступными. Здесь, во второй строфе, происходит своего рода персонификация перечисляемых зол. Хотя они выражены отвлеченными понятиями, относящийся к ним вопрос содержит местоимение “кто” вместо ожидаемого “что”:Кто же вас гонит?Это местоимение открывает мир, чуждый поэту, враждебный ему. Но поэт выступает здесь не как обличитель, а как гонимый, и потому почти не меняется мелодия; она смягчает, уравновешивает “отрицательную” лексику. Не гнев, а грусть звучит в ней, в мелодии.Вопросы, обращенные к тучам во второй строфе, получают отрицательный ответ в третьей.Нет, вам наскучили нивы бесплодные…Чужды вам страсти и чужды страдания;Вечно холодные, вечно свободные,Нет у вас родины, нет вам изгнания.Никто не вынуждает тучи покидать дорогие поэту края, и причина их странствий другая: “милый” поэту север для них – наскучившие “нивы бесплодные”. Они не знают привязанностей и страданий, бесстрастны и равнодушны.
</span>
Четырехлетняя Соня такая же как и ее брат, — резвый и очень веселый ребенок. Брат и сестра очень любят друг друга, но Сонина нянька препятствует их шумным играм: она считает Васю дурным, не очень хорошим мальчиком. Такого же взгляда придерживается и отец, очень любящий Соню, похожую на свою мать. Он не находит в своей душе места для любви к мальчику. Отец все-таки больше любит Соню.
Соня добрая и не жадная девочка. Когда наступила осень и Маруся заболела, чтобы развлечь её, Вася просит на время у Сони большую красивую куклу, подарок покойной матери. И Соня соглашается. Маруся в восторге от куклы, и ей даже становится лучше.
Имя отца Николеньки - Петр Александрович:
"...Позвольте вам доложить, Петр Александрыч..."
Отец Николеньки - отставной поручик гвардии:
"...он навсегда остался отставным поручиком гвардии..."
Отец Николеньки - дворянин и помещик. Семья Николеньки владеет несколькими имениями:
"...употреблять все доходы с ее имений на Петровское (село, в котором мы жили).."
Внешность отца Николеньки:
"...на всякий же случай поцеловал большую жилистую руку..."
"...Большой статный рост, странная, маленькими шажками, походка, привычка подергивать плечом, маленькие, всегда улыбающиеся глазки, большой орлиный нос, неправильные губы, которые как-то неловко, но приятно складывались, недостаток в произношении — пришептывание, и большая во всю голову лысина: вот наружность моего отца..."
"...Он, как и все бывшие военные, не умел одеваться по-модному; но зато он одевался оригинально и изящно. Всегда очень широкое и легкое платье, прекрасное белье, большие отвороченные манжеты и воротнички… Впрочем, все шло к его большому росту, сильному сложению, лысой голове, спокойным, самоуверенным движениям..."
"...Его высокая фигура в черном фраке, бледное выразительное лицо и, как всегда, грациозные и уверенные движения, когда он крестился, кланялся, доставая рукою землю, брал свечу из рук священника..."
Петр Александрович - предприимчивый, самоуверенный, любезный и разгульный человек:
"...Он был человек прошлого века и имел общий молодежи того века неуловимый характер рыцарства, предприимчивости, самоуверенности, любезности и разгула..."
Петр Александрович больше всего любит 2 вещи - карты и женщин:
"...Две главные страсти его в жизни были карты и женщины; он выиграл в продолжение своей жизни несколько миллионов и имел связи с бесчисленным числом женщин всех сословий..."
"...твоя несчастная страсть к игре..."
<span>Основой рассказа «После бала» Л.Н. Толстого являются подлинные события. Рассказ построен как воспоминания пожилого человека Ивана Васильевича о случае, перевернувшем всю его жизнь. Спустя много лет Иван Васильевич рассказывает этот случай своим молодым друзьям, у которых пользуется большим уважением. Сам же рассказ Ивана Васильевича молодого тоже ведется от первого лица и состоит из двух частей: бал у губернского предводителя и сцена наказания солдата.
В первой части рассказа в сцене бала герой рассказа воспринимает всё окружающее «с восторженным умилением». Он влюблен, он очарован праздничной атмосферой бала, близостью любимой девушки, ощущением счастья, молодости и красоты.
Вторая часть рассказа умышленно начинается со слов «Когда я вышел на поле… Рассказ не поделен на главы, чтобы добиться большего контраста, большего впечатления на читателя. Переход происходит внезапно, когда чувства в душе героя ещё не остыли.
Контраст – противопоставление. Контраст может быть между словами, образами, персонажами, композиционными элементами. Контраст является выразительным приемом, способом оказывать эмоциональное воздействие на читателя.
Весь рассказ построен на контрасте, также подчеркивается роль белого цвета в обеих частях рассказа.
В первой части белый цвет – это цвет радости, чистоты, любви. Во второй части белый цвет – это цвет боли, мук, страданий и унижения истязаемого солдата. Этим белым цветом подчеркивается контраст двух эпизодов.
Белому цвету в рассказе противопоставлен черный цвет: «…я увидал …что-то большое, черное…,…я стал различать много черных людей».
Толстой умышленно использует словосочетание черные люди..
...Иван Васильевич еще не видит всей картины, он увидел только что-то большое, черное, и это черное вызывает у него тревогу. Черные люди наказывают человека, они несут ему боль, страдание, муку...
На фоне черных людей белый оскал истязаемого солдата выглядит особенно ужасным. В рассказе есть еще одна деталь – перчатка полковника. Эта деталь связывает части рассказа. В первой части полковник надевает замшевую перчатку, когда идет танцевать с дочерью. При этом он говорит, улыбаясь: «Надо все по закону». Во второй части этой же рукой в замшевой перчатке полковник бьет «по лицу испуганного малорослого слабосильного солдата за то, что он недостаточно сильно опустил свою палку на красную спину татарина». Фраза «Надо все по закону» приобретает зловещий смысл: по закону надо избивать провинившегося изо всех сил.
Слова с помощью которых Толстой передает впечатление бесконечно повторяющегося ужаса казни:
...все так же падали с двух сторон удары на спотыкающегося, корчившегося человека, и все так же били барабаны и свистела флейта, и все так же твердым шагом двигалась высокая фигура полковника...
И слова передающие ощущение бесконечного счастья:
....И я вальсировал еще и еще…, я еще раз выбрал ее…, она улыбалась и говорила мне: «enkore». Слово «еще» усиливается французским «enkore».
Сцена бала и события после бала противопоставлены друг другу, т.е. контрастны. Контраст наблюдается во всем: между обликом полковника на балу и на плацу, между описанием бала и описанием наказания, между цветами, музыкой, между описанием психологического состояния героя…
Контрастное изображение в рассказе «После бала» позволяет писателю выявить сущность характеров героев и раскрыть социальные противоречия русской действительности. Контраст двух частей рассказа основан на литературном приеме антитезы.
Антитеза – в переводе с греческого языка означает резко выраженное противопоставление понятий или явлений. Антитеза усиливает эмоциональную окраску речи, подчеркивает высказанную с ее помощью мысль. Иногда, как это наблюдается в рассказе «После бала», антитеза становится композиционным приемом. В этом случае по принципу антитезы строится не отдельное высказывание, а все произведение.</span>
