Ах мой султан сейчас я рсскажу тебе сказку про жадность жил был парнишка он мечтал побороть всю жадность в городе и до него довелся слух что в городе появился богач мимо его ворот всегда проходили бедняки они просили пропитание однако он только дал им тумака недалеко стоял этот паренек он дал бедняку еды и пошел к богачу он взял и усыпил жену богача одел ее одежду и пошел в склад где хранились деньги ,а парнишка был очень сильный взял все деньги ибросил их в колодец спохватился богач и побежал к колодцу посмотрел там все его деньги и прыгнул в колодец так жадность богача и сгубила
Набат-колокольный звон ,который звучит предупреждая об опасности.Звучит тревожно,сурово,резко.
Благовест -размеренные удары в один большой колокол.Этим звоном верующим возвещается радостная весть о начале богослужения в храме.Звучит он медленно,чётко,неторопливо.
Трезвон-звон когда все колокола звучат вместе ,после начала службы.Выражает особую радость ,торжество.
Перезвон-перебор колоколов от самого маленького до самого большого или наоборот с различным количеством ударов в каждый колокол.
В 1815 году в одном из предместий Вены семнадцатилетний помощник школьного учителя Франц Шуберт написал песню на слова Гете «Лесной царь». Вряд ли он отдавал себе отчет, что его сочинение откроет новую страницу не только в истории песни, но и в истории музыкального искусства вообще. А оно оказалось одним из первых выражений романтизма в музыке; в нем проявились самые яркие и прекрасные черты нового направления: глубокий интерес к народному искусству и к миру человеческой души (см. «Романтизм в музыке»). Эти черты есть и в самих стихах Гете, хотя великий поэт и не принадлежал к романтикам. Из народных сказок и преданий возник сюжет — рассказ о ночном путешествии всадника с маленьким сыном через темный лес, пугающий странными видениями. С народной поэзией связана сама форма стихов — баллада, песня-повествование в форме диалога всадника и мальчика, в который вплетаются и слова Лесного царя, слышимые только ребенком. Баллада Гете привлекала внимание и других музыкантов, но только Шуберту удалось создать произведение, в котором музыка и слово слиты воедино, чем достигнут синтез двух искусств, ставший для романтиков идеалом. В партии фортепиано звучит не умолкая ритм бешеной скачки, в партии голоса отчетливо различаются интонации трех персонажей, хотя исполнитель один. И каждая реплика отражает характер, ситуацию, отношение к ней рассказчика. Речь отца спокойна, рассудительна, ведь он не видит и не слышит никакого Лесного царя. Каждая новая фраза мальчика все больше наполняется беспокойством, страхом, доходящим до смертельного ужаса. Околдовывающая песня Лесного царя вкрадчива, коварно-ласкова. И наконец, последние слова рассказчика: Ездок погоняет, ездок доскакал... В руках его мертвый младенец лежал,— произносятся речитативом, мрачным и суровым, как смертный приговор. «Лесной царь» не случайно стал едва ли не самым популярным сочинением Шуберта. Балладу переложил для фортепиано Ференц Лист, раньше других шубертовских песен проникла она в Россию — ее упоминает Лермонтов, ею заслушивались московские «любомудры» — молодые философы и писатели из кружка Станкевича...
