Консерваторы были против «всесословности» и в реформе государственного управления видели попытку «оттолкнуть» в прошлое дворянство, которое, как они утверждали, «остается органической связью между престолом и народом». Оно должно оставаться господствующим сословием. Эта мысль очень четко прозвучала в речи Александра III на коронации. Обращаясь к волостным старшинам, он сказал: «следуйте советам и руководству ваших предводителей дворянства и не верьте вздорным и нелепым слухам и толкам о переделе земли, и тому подобное». Что касается положения крестьянства, то с точки зрения консерваторов «никакое земельное устройство, никакое обеспечение наделом не в состоянии помешать тому естественному ходу развития, в силу которого одни крепнут и богатеют, а другие обречены на экономический застой, приводящий мало-помалу, к обезземеливанию даже при неотчуждаемости наделов». Их пугали любые планы, нарушавшие существовавшее землеустройство, они предпочитали пустить дело на самотек, но это означало не трогать помещиков.
В то же время консерваторы понимали, что остановить прогрессировавшее падение дворянства можно было лишь принудительными мерами. К этому было направлено и дворянское законодательство, усилившее роль дворянства в управлении делами государства и общества, и аграрное законодательство, носившее антикрестьянский, продворянский характер, что хорошо видно, в частности, в законах о земстве.
Министр внутренних дел Д.А. Толстой приступил к подготовке изменений положения о земских органах, видел их недостаток прежде всего в том, что они являлись органами, выбираемыми на «бессословном основании». Стремление сохранить дворянское землевладение и сословный характер монархии отразилось на создании и деятельности Крестьянского и Дворянского поземельных банков. Крестьянский поземельный банк был учрежден в 1882 г. Формально он должен был помочь крестьянам в покупке земли, фактически, как писало проправительственное «Новое время», он был в то же время и банком помещичьим, так как при его посредстве помещики продавали те земли, которые могли обработать. Создание Крестьянского банка, утверждала газета «Дело», «не меняет уверенности, что скоро наступит дворянская эра». Удержать купленную землю крестьянину было не под силу, поскольку цена ее была слишком высока. В итоге число малоземельных помещиков уменьшилось.
Вскоре, в 1885 г. для поддержки помещиков был создан Дворянский поземельный банк. В него могли закладываться только земли под относительно небольшие проценты. Если Дворянский банк давал своим клиентам кредит за 4,5% годовых, то Крестьянский взимал 6,5%. К 1886 г. первый выдал ссуд на 69 млн руб., второй - только на 11 млн. Дворянство в это время составляло 1,2% населения и сельские сословия — 81,5%. Предложения министра финансов Н.Х. Бунге о создании «всесословного» банковского кредита было категорически отвергнуто. Сам Бунге, который видел в дворянстве «сословие вымирающее» и делал ставку на буржуазию, под давлением Д.А. Толстого был заменен И.А. Вышнеградским. Это, однако, не означало крутого поворота в финансовой политике, поскольку новый министр был представителем «новой бюрократии», связанной с буржуазией.
Булгаков - его читают, его произведения экранизируют.
Станиславский - русский театральный режиссёр, актёр и преподаватель. Основатель знаменитой актёрской системы, которая на протяжении 100 лет имеет огромную популярность в России и в мире.
Ахматова, Цветаева - нет такого человека, который хотя бы раз в жизни не слышал хотя бы одно стихотворение из творчества этих поэтес. Даже если это только в формате песен из "Иронии судьбы" ))). Я уже не говорю о ценителях поэзии.. .
Сергей Эйзенштейн - его фильмы "Иван Грозный", "Александр Невский", "Броненосец Потемкин" - классика, а "Броненосец Потемкин" входит в список десяти лучших фильмо всех времен и народов, составленном 58 кинорежиссёрами Европы и Америки по предложению Бельгийской Синематеки.
Ильф и Петров - "12 стульев" и "Золотой теленок" - эти книги читают, экранизируют, а главные герои стали нарицательными личностями (Остап бендер, Шура Балаганов, Паниковский и Др.) , а фразы и словечки из этих книг - крылатыми: "командовать парадом буду я", "дети лейтенанта Шмидта" и др.
Дунаевский - его музыка звучит по сей день. Это музыка к фильмам «Цирк» , «Вратарь» , «Весёлые ребята» , «Моя любовь» , «Весна» , оперетты «Белая акация» , «Дети капитана Гранта» и др. , песни «Школьный вальс» , «Каким ты был, таким ты и остался» , "Ой, цветет калина", "Бывайте здоровы, живите богато" и др. стали народными. Героический марш «Моя Москва» стал в советское время фактически гимном города Москвы, а в 1995 году официальным Гимном Москвы
ПРАВОСЛАВНЫЙ МИР И ТАМЕРЛАН
Нашествие Тамерлана на Русь в конце XIV века
Нашествие Тамерлана на Русь в конце XIV века - одно из самых малоизученных событий отечественной истории. В первую очередь это касается исторической науки нашего столетия. Тамерланов сюжет она умудрилась продержать взаперти, не выпустив его - даже в конспективном изложении - ни в один из популярных учебников по истории. Опрос десяти школьников, кое-что знающих о Батые, Мамае, Гришке Отрепьеве и Наполеоне, по Тамерлану дает нулевой результат.
Это тотальное неведение одной из самых страшных угроз существованию древнерусского государства объясняется, однако, удивительно просто...
Тамерлан никак не вписывался в атеистическую концепцию исторического процесса. Если изъять из сюжета его нашествия чудотворение, связанное с переносом из Владимира в Москву самой почитаемой на Руси Богородичной иконы, то никакой советский историк не смог бы вразумительно объяснить, что же именно побудило среднеазиатского полководца отказаться от почти даровой победы, вдруг и навсегда увести свои тьмы из южнорусских земель. Ведь известно, что Москва на тот час вовсе не была готова к достойному военному отпору. В стратегическом отношении она выглядела еще беззащитнее, чем при тринадцатилетней давности нападении хана Тохтамыша. Всякое сугубо материалисти-ческое объяснение выходки Тамерлана, вдруг благоволившего пощадить обескровленную Русь, выглядело бы жалким. Принцип пощады был неведом самому жестокому из полководцев, известных миру. Понадобилось бы искать другие, более мизерные истолкования его каприза. Не страдал ли он приступами белой горячки еще задолго до своей кончины? Не получил ли громадный выкуп от русских? Не испытывал ли недостатка в провианте и фураже? Какой еще изворот бытия мог определить изворот его сознания? Или Тамерлан был первым последова-тельным абсурдистом в истории войн? Все гадания и фантазирования такого рода не имеют почвы в исторических источниках, связанных с вдруг прерванным нашествием на Русь, прерванным по воле инициатора страшнейшего погрома.
Приведу лишь один пример исследовательского скудоумия и беспомощности анализа, проявленных при трактовке поступка Тамерлана. Пример этот особенно показателен, поскольку относится к последнему десятилетию существования советской исторической науки. В комментариях к «Повести о Темир Аксаке» («Памятники литературы Древней Руси XI V - середина XV века». Москва, 1981) читаем: «В августе 1395 г. Тимур неожиданно вышел к Ельцу, разграбил его и, простояв у Дона около двух недель, по неясным причинам повернул обратно, направляясь в Крым. По-видимому, вполне трезво оценивая обстановку, Тимур не пожелал связываться с мятежными «улусами». Он только что вторично и уже окончательно разбил своего соперника, Тохтамыша, и продолжал карательные экспедиции по татарским землям, подчиняя их своей власти. Выход на Русь был разведкой, подобной той, которую осуществил военачальник Чингисхана Сабудай в 1223 г., дав бой русским и половецким князьям на Калке. Тем не менее, решение Тимура на Руси было воспринято как Божье заступничество и как чудо».
Комментатор, как очевидно, вовсе не утруждает себя документальными доказательствами происшедшего, рассчитывая, похоже, что его трактовка события будет принята на веру. Между тем в таком произвольном и алогичном построении нелепо выглядят обе стороны - и Тамерлан, по неожиданной прихоти вышедший к Ельцу и «по неясным причинам» повернувший обратно, и Русь, поспешившая этот якобы случайный, вовсе необязательный военный демарш Тамерлана осмыслить «как Божье заступничество и чудо». Если причины ухода завоевателя в Крым неясны, то совершенно лишено основания рассуждение о, якобы, трезвой оценке обстановки со стороны Тимура и об его опасении ворошить «мятежные «улусы», под которыми комментатор имеет в виду русские княжества. Но мог ли струсить перед этими не ему, а его только что наголову разбитому противнику Тохтамышу подведомственными улусами непобедимый восточный цесарь? И мог ли быть его выход на Русь только разведкой? Ведь Тохтамыша он только что разбил вовсе не во главе малого разведывательного отряда, иначе бы и не кинулся тут же в малом числе добивать золотоордынцев в Крым. Как ни исхищряется комментатор, ему так и не удается пред-ставить приход Тимура на Русь в виде этакой случайной, неожиданной, легкой и необязательной разведывательной прогулки. А русскую сторону - в виде фанатичных простаков, которые случайное появление и необъяснимое исчезновение любопытствующих азиатов раздули до размеров «божьего заступничества и чуда».
