А. К. Толстой более известен читателям как тонкий лирик (недаром на музыку положены многие его стихи), исторический романист, драматург и несравненный мастер иронии, наконец, Козьма Прутков едва ли не превзошел славою одного из своих создателей. Но гораздо менее знаем мы его как поэта духовной направленности. Между тем, в самом обращении к истории, например, нельзя не увидеть стремления дать нравственно-религиозное осмысление не только событий давнего прошлого, но и жизни вообще. И если в лирике поэта произведений чисто духовного содержания не столь много, то это вовсе не говорит о религиозной индифферентности его, но, быть может, лишь о целомудренном нежелании обнаруживать слишком сокровенные переживания.
Однако религиозное чувство, если оно есть, не может не обнаружить себя.
А. К. Толстому приходилось быть вдали от родных мест. Чувства, которые он испытывал, легли в основу стихотворения "Благовест".
Благовест – от слов благая (добрая) весть – колокольный звон перед церковной службой. Своим ритмом стихотворение напоминает и колокольный звон, и молитву. Нетрудно увидеть: тоска по утраченному времени и оставленной родине преображается под его пером в молитвенное переживание и тягу к небесной радости.
Последняя строфа стихотворения "Благовест" сходна со стихотворением М. Ю. Лермонтова "Молитва".При звоне колоколов, как и при чтении молитвы, возникает чувство очищения, причастности к высокому и святому. В душе воцаряется покой, тихая радость.
<span>Безнравственный поступок - это глупый,необдуманный поступок.</span>
Поступить безнравственно- поступить не по чести. Надеюсь подойдёт)
Малина является Существительным
Кроме путешествий в разные чудесные страны, интересно обратить внимание на то, что Гулливер посещает одну реальную страну: Японию. Свифт описывает церемонию э-фуми: топтание христианских символов (фуми-э) в эпоху гонений на христиан. Видимо, это показалось Свифту настолько диким и фантастичным, что он включил описание реального обряда в свою книгу, тем самым перекидывая мост из выдуманного мира в мир реальный.
А путешествие в страну гуигнгнмов выглядит и вовсе пророческим. Земля гуигнгнмов – царство идеального разума – представляет собой некую модель внутреннего мира человека: гуигнгнм воплощают в себе всё разумное, а еху – всё чувственное, неразумное. Всё разумное – возвышенное, всё чувственное – низменное. Но еху и гуигнгнмы – лишь зеркальное отображение друг друга. Если еху – люди, пустившиеся до уровня скотов, то гуигнгнмы – скоты, возвысившиеся до уровня людей. У гуигнгнмов развита евгеника (при вступлении в брак важен подбор масти, одна особь должна быть сильной, другая – красивой). В их обществе есть социальное неравенство, основанное на биологических признаках особей (белые, гнедые и тёмно-серые находятся в положении слуг, потому что они хуже сложены, чем серые в яблоках, караковые и вороные). Институт семьи имеет уродливые формы (семья производит по одному жеребёнку каждого пола, если ребёнок умирает, а супруга больше не способна к деторождению, то другая семья отдаёт им своего жеребёнка на воспитание и заводит у себя нового). Отношения гуигнгнмов к Гулливеру носят снисходительно-расистский характер: если Гулливер, встретив разумных лошадей, признаёт их достоинства и даже ставит выше себя, для гуигнгнмов он всего лишь удивительный еху, который так и останется еху навсегда. Узнав, как люди холостят жеребцов, гуигнгнм предлагает своим сородичам ввести такую же практику для еху, дабы снижать их природную агрессивность. Наконец, Гулливер вынужден покинуть страну гуигнгнмов, потому что те разумно решают, что его пребывание может быть потенциально небезопасным для них. Финал книги звучит как предостережение: побывавший в стране идеального разума и вернувшийся к людям Гулливер становится сумасшедшим.
