Ответ:
- Меня тоже Сашей зовут.Так уж придется тебе побыть Шурой. Чтобы не путали.
б) Саша и Шура.
Объяснение: из книги Анатолия Алексина "Саша и Шура".
<span>Прочитав рассказ Валентина Распутина, я поняла, что ничего подобного еще не читала. Какое интересное и парадоксальное произведение! До этого попадались нравоучительные рассказы, где все ясно и понятно: кто хороший, кто плохой. А здесь все перемешано. Добрый, умный, талантливый парень, а играет на деньги. Но это ему необходимо, чтобы выжить в голодные послевоенные годы (“... Я только рубль выиграю... Покупаю молоко...”).</span>
<span>Учитель, педагог, воспитатель играет со своими учениками на деньги. Что это: преступление или акт доброты и милосердия? Однозначно не ответишь. Жизнь намного сложнее ставит задачи, чем человек может решить. И нет только белого и черного, хорошего и плохого. Мир многоцветен, в нем масса оттенков.</span>
<span>Лидия Михайловна необыкновенно добрый и отзывчивый человек. Она перепробовала все “честные” способы помочь своему талантливому ученику: и кормить хотела как бы невзначай, мол к обеду поспел, и посылку посылала, да не хочет “наш герой” получать помощь. Он считает это унизительным для себя, а вот зарабатывать не отказывается. И тогда учитель сознательно идет на “преступление” с точки зрения педагогики, играет с ним на деньги.</span>
<span>Лидия Михайловна точно знает, что он обыграет ее, получит “свой заветный рубль, купит молоко”, которое так необходимо ему. Вот и получается, что вовсе не “преступление” это, а хороший поступок. Почему же директор школы ничего не понял. Скорее всего, Лидия Михайловна не стала ничего объяснять, оправдываться, у нее есть гордость. “Через три дня Лидия Михайловна уехала. Накануне она встретила меня после школы и проводила до дому.</span>
<span>— Поеду к себе на Кубань,— сказала она, прощаясь.— А ты учись спокойно, никто тебя за этот дурацкий случай не тронет... Тут виновата я...</span>
<span>Среди зимы, уже после январских каникул, мне пришла на школу по почте посылка... в ней лежали макароны и три красных яблока... Раньше я видел только на картинке, но догадался, что это они”.</span>
<span>Замечательный рассказ, из тех, которые не забываются.</span>
<span>безнравственность миллионеров Обольяниновых, готовых выложить за каприз своего отпрыска любую сумму, а если деньги не помогут, то спровоцировать преступление – воровство.
</span>
Женя Люверс родилась и выросла в Перми. Летом живали на берегу Камы на даче. Однажды, проснувшись среди ночи, Женя испугалась огней и звуков на другом берегу реки и расплакалась. Отец, войдя в детскую, пристыдил её и коротко объяснил: это — Мотовилиха. Наутро девочка узнала, что Мотовилиха — казённый завод и делают там чугун… Самые существенные, беспокоящие её вопросы она умышленно не задала. В это утро она вышла из младенчества, в котором находилась ещё ночью, в первый раз заподозрив явление в чем-то таком, что явление оставляет про себя либо открывает только взрослым.
Шли годы. Для Жени это были годы одиночества. Отец постоянно был в отъездах, редко обедал и никогда не ужинал. Когда же раздражался и утрачивал самообладание, то становился совершенно чужим человеком. Мать, появляясь, осыпала детей ласками, проводила с ними целые часы, когда им менее всего этого хотелось, но чаще они видели мать отчуждённой, без повода вспыльчивой.
В Екатеринбурге жизнь пошла по-новому. Сережа и Женя поступили в гимназию. Появилась подруга — Лиза Дефендова, дочка псаломщика. Сережа подружился с братьями Ахмедьяновыми.
Среди сослуживцев отца был симпатичный бельгиец Негарат, вскоре вынужденный вернуться на родину. Перед отъездом он сказал, что часть своих книг оставляет у Цветкова. При желании Люверс могут ими пользоваться.
Как-то в августе Женя забралась на поленницу и увидела чужой сад. Три незнакомки в саду разглядывали что-то. Через некоторое время они проследовали в калитку, а невысокий хромой человек нёс за ними большой альбом или атлас. Хромающий молодой человек продолжал занимать её и в последующие дни. Она увидела его со своим репетитором Диких выходящим из книжной лавки, куда через минуту они с Сережей зашли за Тургеневым. Оказывается, хромой и был тем самым Цветковым, о котором говорил Негарат.
Однажды родители собрались в театр, а Женя засела за взрослое издание «Сказок Кота Мурлыки». В двенадцатом часу вдруг послышались голоса, топот и громкий, полосующий крик мамы. Детей заперли в их комнатах, а наутро отправили Женю к Дефендовым, а Сережу к Ахмедьяновым.
Живя у чужих людей, Женя впервые измерила глубину своей привязанности к маме. Она вдруг почувствовала, что страшно похожа на неё. Это было ощущение женщины, ощущающей свою внешность и прелесть. Из отведённой ей комнаты она вышла не своей, изменившейся, новой походкой.
Ночью у Дефендовых она опять увидела Цветкова, Хромой удалялся от окна с поднятой в руке лампой. За ним двинулись, перекашиваясь, длинные тени, а за ними и сани, которые быстро вспыхнули и: мотнулись во мрак.
По возвращении домой ей объяснили причину маминой болезни, По окончании спектакля их жеребец в момент появления родителей стал биться, вздыбился и насмерть задавил прохожего, а мама заболела нервным расстройством. «Тогда и родился мёртвый братец?» — спросила Женя, слышавшая об этом у Дефендовых.
Вечером пришёл удручённый чем-то репетитор. Погиб его друг — Цветков. Женя вскрикнула и бросилась вон из комнаты. «Чем объяснить этот всплеск чувствительности? — думал Диких. — Очевидно, покойный произвёл на эту маленькую женщину особо глубокое впечатление, которому есть своё имя».
Тут он ошибся. Впечатление действительно было жизненно важно и значительно, но смысл его был в том, что в её жизнь вошёл другой человек, третье лицо, то, которое имеют в виду евангельские заповеди, когда говорят о любви к ближнему.