<span>Сказ о тульском косом левше и о стальной блохе» Николай Семёнович Лесков написал в 1881 году. Первоначальный замысел автора сводился к тому, чтобы «выдать» своё произведение за народную легенду, им записанную. Но обозначенный как рассказ старого оружейника, «Сказ… о левше» оказался настолько талантливым, что многие читатели приняли его за произведение устного народного творчества. Само слово «сказ» говорит о том, что повествование ведётся устно. Слушатели воспринимают интонацию рассказчика, речь, свободную от норм литературного языка, наполненную просторечными словами и оборотами. Первое, на что обращают внимание читатели, — это живой разговорный язык произведения. Рассказчик и герои употребляют слова в неверном значении: междоусобные разговоры — это разговоры между собой, коверкают звуки («грабоватый нос» вместо горбатый, «сугиб» вместо «сгиб»). Они соединяют плохо знакомые слова («бюстры» совместили бюсты и «люстры», «Мелкоскоп» — «микроскоп» и «мелко»). Иностранные слова переиначиваются на русским лад («пудинг» становится «студингом», «микроскоп» «мелкоскопом»). Однако неологизмы Лескова говорят читателю больше, чем правильно употреблённые слова. Они вызывают в нашем сознании целые образные картины. Так, слово «бюстры» не просто вобрало в себя два слова. Мы словно видим бальный зал во дворце, светлый и величественный. Это говорит о богатстве и образности народного мышления. Сама история левши тесно связана с фольклором. Ведь и до произведения Лескова существовали сказания о тульских мастерах. Выбор в качестве главного героя человека из народа также неслучаен. Левша воплотил в себе лучшие народные черты: талант, сообразительность, честность, благородство, любовь к родине. Однако его гибель также символизирует участь простого человека, ненужного государству и забытого им. Противопоставление власти и народа характерно для фольклорной традиции. Народ изображён одарённым и гениальным, а власть своевольна и жестока к нему. Левша любит родину и, умирая, думает о том, что нельзя ружья чистить кирпичом, «а то <…> они стрелять не годятся». Власти же безразличны к простому человеку, переживают только за собственное благополучие. Неслучайно читатели приняли «Левшу» Лескова за фольклорное произведение. Не только язык сказа, образ его главного героя и основные идеи оказались понятны простому человеку. Авторское отношение, неравнодушие и сочувствие народной доле, возможно, сильнее приближают произведение к читателю, чем все художественные приёмы.</span>
Владимир Алексеевич Солоухин
«Мститель»
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ
Вместо арифметики школьников отправили копать картошку. Ребята были рады такой замене, придумали развлечение: на прут лепили комок земли и запускали его в небо. Кто дальше и выше. Герой наклонился к земле, и неожиданно получает удар между лопатками. Это Витька так неудачно пошутил. Было не столько больно, сколько обидно. От неожиданности и оттого, что в спину. Герой решил отомстить. Он раньше всегда защищал Витьку, поддерживал его. А он ударил исподтишка. План мести заключался в том, что герой пригласит бывшего друга в лес. Там он треснет обидчика по уху, а потом морду набьет. Так заранее злорадствовал герой, предвкушая удовольствие от мести.
На перемене герой пригласил Витьку жечь теплинку. Тот посмотрел подозрительно. Согласился. Герой заверил его в том, что обида давно забыта. Только вышли на гору, Витька увидел норку. Похоже, тут жили шмели. Возможно, в норке остался от них мед. Ребята стали раскапывать. Вытачивали лопатки перочинным ножом и ковыряли ими твердую землю. Ничего не нашли. Потом ребята набрели на стайку рыжиков. Сбегали домой за солью для грибов и украли у матери Витьки два яйца, чтобы запечь на углях.
Герой все ждал подходящего момента, чтобы огреть обидчика по уху. Сзади, как он его на картошке. Но все время откладывал. Было интересно и не хотелось портить такой хороший солнечный день. Яйца положили в вырытую ямку, закопали. Сверху подожгли сосновую веточку. Она горела ярко и весело, как будто танцевала. На нее складывали сухие веточки, потом палочки. Пожарили рыжиков. Они аппетитно шипели на огне, соль на них трещала, палочки обуглились. Выкопали и съели печеные яйца. Вкуснятина! Герой решил исполнить свою месть по дороге домой. Витька предложил сходить на речку, помыться от земли и золы, напиться после пересоленных рыжиков. Замечательные идеи приходят в голову с оттопыренными ушами.
Хороший друг. Герой решает, что отомстит Витьке потом, если он снова ударит его по спине когда-нибудь. На душе становится легко и тепло, как от той теплинки, которую они вместе жгли в осеннем лесу.
Но в сказке Островского есть не только царь Берендей, но и царство берендеев. И царь потому Берендей, что он царь у берендеев, поэтому следует искать оправдание имени народа сказочной страны берендеев, в которой царствует Берендей. Вряд ли стоит искать ответ в историческом понятии этого названия, но всё же приведём и его. Берендеи - тюркское по происхождению, этнографически близкое печенегам племя. Кочевало за восточными границами Древней Руси. Теснимые с востока половцами, берендеи в конце XI века искали защиты у русских и входили с ними в разные союзные соглашения. По договорам с русскими князьями они селились на границах Древней Руси и нередко несли сторожевую службу в пользу Русского государства. Но после нашествия татар были рассеяны и частью смешались с населением Золотой Орды, а частью - с русскими. Как самостоятельная народность не сохранились. Очевидно, что это не те берендеи. Ответ можно отыскать в биографии писателя. Предки драматурга - люди Северной Руси. В двадцать пять лет Островский впервые едет на родину предков. Уже с полпути от Москвы до Костромы он видит особенный русский народ. Молодой Островский встречает «типы русской красоты, солидной, которая меряется саженью и особенным каким-то широким вкусом. красавицы в русском тоже вкусе, красавицы без всякого упрека, то есть со стороны красоты. учтивость русская, обворожительная, с улыбкой; без заграничного лоску, а так в душу лезет, да и на поди Что за типы, что за красавицы женщины и девочки. Вот где я об земь бился и разрывался пополам» Эти записи — от впечатлений после Переяславля. А потом Островский приходит к выводу, в котором определяет даже этнографическую границу Северной Руси. И ее отличительные особенности. «С Переяславля начинается Меря — земля, обильная горами и водами, и народ и рослый, и красивый, и умный, и откровенный, и обязательный, и вольный ум, и душа нараспашку». Исторически меря – племя, жившее до 9-го, 10-го веков на территории нынешних Ярославской и Костромской областей. По своему этнографическому происхождению принадлежащее к финно-угорской группе. С увеличением населения северных славян, с его расселением и все большим укреплением в Северной Руси оно рассредоточивалось среди русских и сливалось с ними. Совершился, исторически естественный процесс этнографической селекции — образования обновленной северной группы славян. Меря Островский называл северный русский народ, к которому по крови Островский принадлежал сам, и был предметом его удивления и восхищения. Позже, в пути от Переяславля к Костроме он встречается с русскими-берендеями из села Берендеево. И все люди этой стороны окрещены Островским берендеями. Вполне возможно, что Островский знал поэтическое народное предание о берендеевом царстве, бытовавшее среди жителей Переяславля-Залесского. Невдалеке от городка находилось знаменитое Берендеево болото, бывшее когда-то озером. Посреди болота на острове были остатки древнего поселения – городища. Там-то, по преданию, в древние времена и жило счастливое племя берендеев, которым управлял мудрый и добрый царь. В сказании о берендеях воплотилась вековая мечта крестьянства о жизни в мире, согласии и материальном достатке. Легенду о древнем племени берендеев Островский мог почерпнуть и в трудах А.Н. Афанасьева, где приводились не только народные предания, но и летописные упоминания о нём.
В своем творчестве Н. А. Некрасов уделяет особое внимание раскрытию женских образов. Пример удивительной стойкости, благородства, самоотречения являют нам образы его поэмы “Русские женщины” — княгини Трубецкая и Волконская.
<span>Это самоотверженные, сильные женщины, способные принести себя в жертву тем, кого они любят. Они, привыкшие к великолепию светской жизни, роскоши и достатку, презрев осуждения света, зная, на какие муки обрекают себя, отправляются за своими мужьями-декабристами в Сибирь. Княгини Екатерина Трубецкая и Мария Волконская меняют суету света “на подвиг любви бескорыстной”, они так же, как и их мужья, хотят пострадать за свободу, им тоже небезразличны судьбы русского народа. Когда же наступил час испытания, эти женщины оказались сильными и стойкими, потому что они любили своих мужей, считали своим долгом разделить их судьбу. Подвиг этих женщин возможно даже выше подвига их мужей, которых осудили и насильно увезли в Сибирь. А их жёны ехали туда добровольно. Такой трудный и далёкий путь не могли выдержать даже некоторые мужчины, но эти женщины всё преодолели – любовь и вера вели их вперёд. Екатерина Трубецкая, своей гордостью и непреклонностью покорила старого генерала-губернатора Иркутска, который пытался отговорить её от этого путешествия, пугая её трудной дорогой, в которой погибают люди «отправятся пятьсот, а до нерчинских рудников и трети не дойдёт! Они как мухи мрут в пути, особенно зимой.. . » . Губернатор укорял её тем, что она, как раба бежит за мужем. Но княгиня гордо ответила, что она не раба, что муж её оставил не ради другой женщины, а ради любви к Родине, а она жена, и её долг быть рядом с мужем. Губернатор сдался упорству княгини, понимая, как велика в ней верность женскому долгу и любовь к мужу, и со слезами на глазах решил сам отвезти её. В образах Екатерины Трубецкой и Марии Волконской воплощён подвиг русских женщин, которых не могут сломить ни жизненные неудачи, ни удары судьбы. Они способны выстоять перед любыми испытаниями, и всё это они делают добровольно и без принуждения, потому, что так велит их совесть, их душа, их сердце.</span>
Очень много..
вроде,783 стиха.
Примерное колличество 783 стиха.
Ответ:783 стиха
