Теория о происхождении человека от обезьяны, действительно, бредовая. Но вот беда-печаль: к теории эволюции она не имеет никакого отношения. И Дарвин ничего подобного, кстати, не в одном из своих трудов не писал.
Эволюционная теория, строго говоря, даже не была полностью его собственной: её еще Ламарк высказывал (слегка иначе, правда), а человека в родственники к обезьяне Линней записал.
Замечательно растиражированную идею о том, что человек — это эволюционировавшая обезьяна, высказал не Дарвин, а Жорж Луи де Бюффон. Лет этак за сто до Дарвина. За что был предан едва ли не анафеме — только возраст, многолетняя просветительская деятельность и мировая слава спасли.
Сам Дарвин к вопросу о происхождении человека подходил весьма осторожно: скажем, книгу свою «Происхождение человека и половой отбор» писал много лет и высказался в ней так:
Как видите, нет тут ничего о «человеке из обезьяны». Сказано лишь, что человек родственен обезьянам и что, вероятно, и обезьяны, и люди, произошли от общего предка. И, к слову, Дарвин даже специально подчеркнул, что это не означает, что человек в этом смысле имеет отношение к каким-либо современным видам обезьян.
Так что, утверждать, что бредовая идея о происхождении человека от обезьяны принадлежит Дарвину и что её бредовость опровергает эволюционную теорию, мягко говоря, неправильно.
Приводить здесь аргументы в пользу теории эволюции не буду. Об этом прекрасно пишет Александр Марков или, например, Станислав Дробышевский.
<hr />
А теперь об эволюции и обезьянах.
Если в вопросе имелось в виду, почему современные обезьяны не становятся людьми, ответ будет прост: потому что они уже эволюционировали — каждый вид по своему. И горилла не станет человеком разумным, потому что она уже стала гориллой: крупным приматом, специализированным на растительной пище и выживающим именно за счет этого (размер спасет от хищников, специализация в еде — обеспечивает энергией для выживания: веток и листьев в лесу много).
Человек разумный (точнее его предок, родственный предкам горилл) развивался не в джунглях, а в саванне, и не как специалист по веткам и листьям, а как всеядное создание. Получился совсем другой вид, ничего странного.
Понимаете, эволюция не происходит просто так, чтобы было: вид изменяется потому, что выживать по-прежнему уже не может. Именно поэтому эволюцию подстегивают различные катастрофы (как местные, так и глобальные), экологические кризисы или же изоляция.
Так примерно семь-восемь миллионов лет назад в Африке стало суше и чуть-чуть холодней, в связи с чем площадь влажных тропических лесов, где обитали небольшие приматы без хвоста, со смещенным центром тяжести, позволявшим выпрямляться вертикально, практически без клыков и со сложным социальным поведением, сократилась и значительно. В сложившихся обстоятельствах было три возможных варианта выживания (очень упрощенно):
- уйти в лес и остаться растительноядными, включив в рацион, помимо плодов, ветви и листья (их всегда много), попутно увеличившись в размерах (чтобы быть самым крупным животным, которому хищники не страшны);
- приспособиться жить на границе леса и саванны, расширив рацион за счет насекомых и мелких животных, оставшись относительно малым по размеру (крупные хищники «три раза подумают», прежде чем охотиться на небольшое животное, так как энергетические затраты на охоту просто не окупятся);
- освоить саванну, стать всеядным (больше шансов найти еду) и перейти на полное прямохождение (со всеми последствиями).
Реализовались все три: первые эволюционировали в горилл, вторые — в шимпанзе, третьи — в людей.
Почему мы не наблюдаем эволюцию обезьян сейчас? Эволюция — процесс, как правило, медленный. А приматы, большей частью, размножаются и взрослеют долго. Так что, чтобы заметить эволюционные изменения, нужны века и тысячелетия непрерывных наблюдений.
Сколько лет ученые наблюдают за шимпанзе? Боюсь, даже при наличии «поумнения» мы его не успеем увидеть.
Второе: виду нужно иметь «пространство развития», попросту достаточный кусок местности (желательно, чем-то ограниченный), где он мог бы развиваться, причём при отсутствии других видов, занимающих те же экологические ниши. Точнее, конкуренты желательны, но находящиеся примерно на том же уровне — иначе получится не конкуренция, а бойня: более развитый вид задавит и сожрёт схожий, родственный, но менее развитый. Собственно, мы это уже наблюдаем: деятельность нашего вида настолько сократила африканские леса, что бедняги гориллы вымирают в своих «резервациях» в труднодоступных (пока) горных областях.
Человек — вид доминирующий и в этом качестве мы серьезно ограничиваем возможности современных обезьян куда-нибудь эволюционировать. Негде и некогда — за нашим бурным развитием они попросту не успевают. Вот если всю Африку обезлюдить, сотворить нечто вроде гигантского изолированного заповедника, то из современных обезьян, вполне возможно, может выйти что-то иное. Например, шимпанзе разумный или прямоходящий павиан.
<hr />
Так что:
Дарвин не утверждал, что человек произошел от обезьяны. Он писал, что человек родственен обезьянам и у этих современных видов были общие предки. Да, этот предок был обезьяной, но не современной, а ископаемой.
Обезьяна не может стать человеком, потому что современные виды — это уже продукт эволюции — эти самые конкретные виды обезьян. Ни шимпанзе, ни горилла не эволюционирует в человека: как не может двоюродный брат Васи или его тётя «эволюционировать» в Васю.
Обезьяны эволюционируют (эволюция, всё же редко останавливается совсем), правда, в ином направлении. Однако этот процесс в силу особенностей их физиологии и размножения — медленный, а среда их обитания с момента формирования этих видов изменялась мало. Кроме того, эволюция — это не резкое «превращение» (родители были одного вида, а дети резко стали другого), а постепенное преобразование.
Исходя из этого: человечество существует и осознает себя в течение не слишком большого промежутка времени, мы просто не в состоянии заметить эволюцию современных обезьян. Подстегнуть их эволюцию могла бы кардинальная перемена, но увы, человечество, занявшее всю планету, не оставляет им ни времени, ни места для изменения.