<span>Правила —
важнейший признак дуэли. И даже не просто
правила, а объемный, весьма подробный кодекс;
если его нет, едва ли правомочно говорить
о дуэли. Бывало, допустим, что два человека
повздорили где-нибудь на дороге и решили
вопрос силой оружия, но это еще не дуэль,
как нельзя назвать дуэлью пьяную драку,
даже если в ней дошло дело до ножей.
</span>дуэльная
сцена из «Евгения Онегина»
<span>
А
произошло вот что. Онегин всеми силами
старается уклониться от поединка, даже
беря на себя риск позора (в определенной
мере, конечно). Так, например, он опаздывает
на час к месту дуэли; по кодексу, в случае
15-минутного опоздания противник вправе
удалиться, «составив протокол о неприбытии
противника», то есть практически с
полным удовлетворением. В секунданты
приглашает слугу, что по сути своей
вопиющее нарушение! Секунданты вообще
не видят друг друга до того, как встретились
на месте дуэли, — одного этого честному
человеку хватило бы, чтоб отменить
поединок.</span><span>
</span>
Ну к примеру:
Один мальчик хорошо плавал, а другой совсем не умел. Пошли
они купаться. Первый заплыл далеко, у него свело ногу и он
утонул. А второй плескался рядом с берегом и даже не
простудился.
Мораль: В современном цивилизованном обществе, в отличие
от первобытного, умение делать что-либо не добавляет нам
шансов выжить, а наоборот, подвергает лишнему риску.
<span>Или же мораль короче: Не выпендриваться перед друзьями, целее будешь. </span>
Впервые мы видим Запорожскую Сечь глазами Остапа и Андрия, сыновей Тараса Бульбы. Сначала — предместье с кузницами, лавками, пекарнями, шинками, «...которое одевало и кормило Сечь, умевшую только гулять да палить из ружей». Потом — сама Запорожская Сечь, где по полю были разбросаны курени, которые напоминали отдельные государства. В каждом курене был свой атаман, свой запас провизии, свой кашевар. Несмотря на это все казаки подчинялись кошевому — атаману, «который выбирался из своих же запорожских казаков». Все важные вопросы решали сообща, на общем собрании.
Прием в Сечь был прост — надо было сказать: «Верую в Христа, в святую Троицу» и перекреститься. На Сечи была церковь, куда казаки исправно ходили на службу, но о посте и слышать не хотели.
Законов на Сечи было мало, но они были слишком жестокими. Если казак проворовался, украл какую-нибудь безделицу, это считалось позором для всего казачества. Казака привязывали к позорному столбу и клали возле него дубину. Каждый, проходящий мимо, обязан был ударить его дубиной. Это продолжалось до тех пор, пока казак не умирал. Не платившего должника привязывали к пушке. Он сидел там до тех пор, пока кто-нибудь из друзей не выкупал его. Но больше, чем воров и должников, на Сечи не любили убийц. За убийство кара была жесточайшая: «Вырыли яму, пустили туда живого убийцу и сверх него поставили гроб с убиенным. Потом обоих засыпали землей». .
Каждый из запорожцев готов был умереть за своего товарища и свое Отечество. Тарас Бульба, произнося речь перед боем, говорил казакам: «Нет уз святее товарищества». Сам он именно так считал. Поэтому и убил своего сына Андрия, когда узнал, что тот предал товарищей и Отечество.
Казаки всему учились сами, «юношество воспитывалось и образовывалось в ней одним опытом, в самом пылу битв». Главным занятием запорожцев была война. «Победить или погибнуть» — таков девиз казаков, который они писали на своем оружии.
И все же, мне кажется, что никакие исторические заслуги не могут оправдать жестокости казаков к своим же соплеменникам и к людям иной веры. Хотя и запорожцев никто не щадил: вспомним страшную казнь Остапа и Тараса Бульбы.
Запорожская вольница, непритязательный быт, разгульные обычаи, строгие законы закаляли и воспитывали казаков. Они становились храбрыми и бесстрашными, выносливыми и умелыми, защитниками веры и своего народа.
Заяц-лиса-медведь
мышь-сова-орёл