<span><span> хлебный закон (lex frumentaria) о дешёвой продаже хлеба бедным гражданам, жившим в Риме;</span><span> дорожный закон (lex viaria) о проведении по Италии новых
дорог для облегчения сношений мелких землевладельцев, появившихся
благодаря аграрному закону Тиберия Гракха;</span><span> судебный закон (lex judiciaria), по которому в списки судей,
в которые прежде заносились только сенаторы, включены были также и
всадники в равном с сенаторами числе. В связи с этим законом стоит закон
товарища Гракха по трибунату Ацилия Глабриона (lex repetundarium),
по которому в делах о злоупотреблениях провинциальных правителей и
вымогательстве судьями могли быть только всадники, а не сенаторы;</span><span> военным законом (lex militaris) беднякам облегчались трудности военной службы: стоимость военного обмундирования не вычиталась из солдатского жалованья[1];</span><span> было предложено основание новых земледельческих колоний на юге Италии (lex de coloniis deducendis).</span></span>
Первые достоверные сведения о славянах пришли из византийских и европейских летописей, хроников и анналов.
До нашего времени дошло описание внешности Ивана III, сделанное венецианцем А. Контарини, в 1476 году посетившего Москву и удостоенного встречи с великим князем. По его словам, Иван был «высок, но худощав; вообще он очень красивый человек» . Холмогорский летописец упомянул прозвище Ивана — Горбатый, что, возможно, говорит о том, что Иван сутулился — и это, в принципе, всё, что нам известно о внешнем облике великого князя. Одно прозвище, данное современниками, — «Великий» — в настоящее время используется наиболее часто. Помимо этих двух прозвищ, до нас дошли ещё два прозвища великого князя: «Грозный» и «Правосуд» .
О характере и привычках Ивана Васильевича тоже известно мало. С. Герберштейн, побывавший в Москве уже при Василии III, писал об Иване: «…Для женщин он был до такой степени грозен, что если какая из них случайно попадалась ему навстречу, то от взгляда его только что не лишалась жизни» . Не обошёл он вниманием и традиционный [85] порок русских князей — пьянство: «во время обеда он по большей части до такой степени предавался опьянению, что его одолевал сон, причём все приглашённые были меж тем поражены страхом и молчали; по пробуждении он обыкновенно протирал глаза и тогда только начинал шутить и проявлять весёлость по отношению к гостям» . Автор одной литовской хроники писал об Иване, что он был «муж сердца смелого и рицер валечный» — что, вероятно, было некоторым преувеличением, так как сам великий князь предпочитал не ходить в походы сам, а посылать своих полководцев. С. Герберштейн по тому же поводу писал, что «великий Стефан, знаменитый палатин Молдавии, часто вспоминал про него на пирах, говоря, что тот, сидя дома и предаваясь сну, умножает свою державу, а сам он, ежедневно сражаясь, едва в состоянии защитить границы» .
Известно, что Иван III весьма прислушивался к советам боярской думы; дворянин Иван Берсень-Беклемишев (казнён при Василии III) писал, что великий князь «против собя стречю (возражения) любил и тех жаловал, которые против его говаривали» . Андрей Курбский тоже отмечал любовь монарха к боярским советам; впрочем, судя по словам оппонента Курбского по переписке, Ивана IV, отношения Ивана III с боярами были отнюдь не идиллическими.
Характеристика религиозных взглядов Ивана также наталкивается на недостаток данных. Известно, что в течение длительного времени его поддержкой пользовались еретики-вольнодумцы: двое новгородских еретиков (Денис и Алексей) были назначены в кремлёвские соборы; при дворе пользовался немалым влиянием Фёдор Курицын; в 1490 году митрополитом был избран Зосима, которого некоторые церковные деятели считали сторонником ереси. Судя по одному из писем Иосифа Волоцкого, Иван знал о связях своей снохи, Елены Волошанки, с еретиками
Непобедимость России - в умелой дипломатии, в мощности оружия, высоком моральном духе, в защите справедливости.
Достаточно вспомнить Синопское сражение и подвиг адмирала Нахиомова
