35. а) <span> необходимостью защиты союзнического имущества в случае агрессии со стороны Германии;
36. </span>а) Л.Д. Троцкий;
37. а) убийство в августе руководителя Петроградской ЧК М.С. Урицкого и покушение на В.И. Ленина;
38. <span>а) 13 ноября 1918 г., после победы Ноябрьской революции в Германии;
39.</span> а) против политики большевиков выступили крестьяне, питерские рабочие и моряки Кронштадта;
40. <span>а) Л.Д. Троцкий;
=======
Удачи! </span>
Милостивому государю нашему Николаю Ильичу (Сунбулову). Вологодской вашей, государь, вотчины, Задносельской волости нижайший крестьянин ваш деревни Сафоновской, Павел Левонтьев, пад пред честныя стопы ног твоих, всеуниженно кланяюсь и милости у тебя, государя моего, прошу слезно:
В присланном от тебя, государя, приказе к старосте Мирону, написано: взыскать с меня, нижайшего сироты, пятьдесят рублев денег за то, что племянницу отдал на волю. А я нижайший, Павел, хотя и отдал на волю, по прежнему вашему приказу, и выводу взял только десять рублев и намерен был на оные деньги взять за племянника своего со стороны, как ты, государь, приказал, точию загородной вашей вотчины староста Мирон Тимофеев нынешней зимы в мясоед, приехавши к нам, объявил, якобы вы приказали ему сестру свою за племянника моего отдать, а выводные деньги, которые взяты за племянницу мою от меня ему взять, и я, нижайший, от него отговаривался, опасался от вас гневу, точию того сделать чтоб у него невзять, а денег ему не отдать не посмел: понеже он мне сказал, что ему во всем приказано. А и деньги, которые он у меня взял 10 рублев, вам, моему государю, отдал или нет, про то я неизвестен. Того ради я, нижайший сирота, нарочно своим коштом вознамерился к вам придти и просить слезно: помилуй, батюшка Николай Ильич! от оного взыскания денег меня свободи, не приведи, государь, меня в крайнее разорение! истинно, государь, ежели б староста у меня денег не взял, то б я приказу вашего не презрил. Умилостивься, государь, до меня, нижайшего крестьянина своего, моги нас за собою в милости содержать, а мы за тобой ради жить и вечно за тебя Бога молить. Государь наш смилуйся!
1776 г. мая 26-го.
В тяжелых условиях киевское боярство стремилось укрепить великокняжескую власть, предотвратить новые усобицы и устранить опасность небывалого половецкого натиска, угрожавшего всем слоям и классам Руси, от бедного смерда до князя. Вотчины многих киевских бояр были расположены в черноземной лесостепной полосе, которая стала ареной хищнических наездов половцев, и это делало "смысленных" особенно воинственными. Их патриотизм не был бескорыстным, но объективно позиция боярства в тех конкретных условиях наиболее отвечала общенародным интересам, так как половецкий грабеж, сопровождавшийся сожжением сел, убийством и угоном в рабство, был, разумеется, страшнее конфликтов смерда или закупа с господином. А князья "Гориславичи" между тем продолжали сводить свои династические и личные счеты, не считаясь с интересами родной земли и своего народа. В 1095 году великий князь Святополк, заигрывая с могущественным половецким ханом Тугорканом, выдал за него свою дочь, но это не спасло Клев от половцев. Олег Святославич, оттесненный при Всеволоде в далекую Тмутаракань, теперь решил использовать тяжелый для Руси момент. Снова, как и 16 лет назад, он шел на Русь во главе половецких полчищ. Осадив Мономаха в Чернигове, он сжег все предместья и монастыри, взял город, а половцев распустил воевать всю Черниговскую землю. Это было своеобразной платой им за военную помощь. Современники возмущались корыстными действиями Олега: "Вот уже в третий раз натравливает он этих язычников-половцев на Русскую землю... Князья, глядя на Русь как бы с птичьего полета, делили ее на куски, сообразуясь со случайными границами владений сыновей Ярослава. Княжеские съезды не были средством выхода из кризиса. Благородные принципы, провозглашенные в живописном днепровском городке, не имели гарантий и оказались нарушенными через несколько дней после торжественного целования креста в деревянной церкви любечского замка. Мы во всех подробностях знаем события, развернувшиеся в 1097--1098 годах после Любечского съезда, так как Мономах, враждуя со Святополком, озаботился составлением почти протокольных описаний заговоров, тайных союзов, кровавых расправ своего соперника. Князь-пират Давыд Игоревич убедил великого князя в том, что будто бы князь Басилько Ростиславич Теребовльский вошел в заговор с Мономахом против него. Люди Святополка схватили Василька и выкололи ему глаза. Началась длительная, полная драматических эпизодов усобица. Мономах, примирившись с Олегом, выступил против Святополка. В усобицу были втянуты и Польша, и Венгрия, и Половецкая земля, и десятки русских князей и городов. Завершилась она в 1100 году княжеским съездом в Уветичах (Витечеве), где судили князя Давыда, "ввергшего нож" в среду князей; обвинителем, во всеоружии летописных записей, выступал Владимир Мономах. Князь Олег "Гориславич" к этому времени поутих. Он был уже отцом взрослых сыновей, Ольговичей, которые в XII веке снискали себе плохую славу таких же авантюристов, как и отец. Его старший сын Всеволод, пьяница и распутник, прославился в молодости разбойничьими набегами на мирное население и даже попал в былины как отрицательный герой (Чурила). Младший сын Святослав, женатый на половчанке, продолжал, как и отец, приводить на Русь половецкие отряды своих степных родичей. А средний сын Игорь, любитель книг и церковного пения, неудачный продолжатель той же отцовской политики, был в конце концов убит разъяренным киевским народом как олицетворение той печальной поры, когда "в княжьих крамолах веци человеком сократишася".
