Самоубийство — одна из наиболее интимных тем, на которую у меня если и получается говорить, то всё равно как-то поверхностно и неловко. Хождение по краю, как и любовь, — это момент наивысшей искренности, когда душа обнажена настолько, что драматургию мыслей выстраивать очень и очень сложно.
Но всё же попробую высказаться, поскольку очень хочу, чтобы как можно больше людей понимало, что падающему нужны не советы и туманные теории, а реальная протянутая рука ближнего. А это может выражаться всего лишь в чутком отношении и задушевном разговоре.
<hr />
Я не ищу для себя ответы на вопросы ни в религии, ни в любой другой форме влияния на восприятие мира. Всё и так есть в человеке, надо только прислушиваться к своей душе и к тому, как она отзывается на то, что с ней происходит. Собственным ощущениям я верю больше, поэтому даже в школе самые лучшие сочинения у меня получались по тем произведениям, которые хоть немного смогли меня взволновать. Пусть ощущения обманывают, зато это МОЙ обман — МОЙ опыт.
Эзотеризм с его отработками долгов, кармой и прочей мишурой так же не убеждает. Как-то странно наделять какими-то отвлечёнными смыслами то, к чему прикасаешься живым оголённым нутром.
Если представить, что никакой жизни после смерти нет, то слова Иисуса Христа, касающиеся его палачей, «они не ведают, что творят» для меня обретают более глубокий и ёмкий смысл. Действительно, отбирать жизнь, саму возможность чувствовать, познавать, радоваться и любить — это страшно. А умалять осознание ценности жизни, убивать в себе способность к эмпатии, обрастать чешуёй — тем более.
Смерть — одинокое занятие. И когда, решившись на столь серьёзный шаг, проводишь подготовку, начиная, например, с сжигания дневников и наведения порядка в личном пространстве, чтобы ничего такого после себя не оставить, заканчивая, опять же к примеру, привязыванием верёвки, шнура или шарфа на месте свершения, чувствуешь, как весь мир вместе с душой неумолимо сужается, съёживается до размеров атома. Становится невообразимо одиноко, будто делаешь аборт, сам при этом являясь одновременно и жертвой, и палачом.
<hr />
Многих посещают мысли о самоубийстве, и меня — тоже. Наведываются в гости и сейчас. Однако уходить с ними и в таком состоянии всё равно не хочется. Не нужно.
Самоубийство — это ведь своего рода побег. Убежать таким образом можно от чего угодно и кого угодно. От себя только не убежишь. С собой жить, с собой и умирать. А в жизни ещё столько можно сделать... Да и кто потом ещё сможет лучше понять другого ступившего через край.
Мир — это мы сами, и мы все в ответе за то, что с ним делаем.
Может быть, оттого самоубийство и является тяжким грехом. А для того чтобы отвести от неверных мыслей и неверного шага, человека иногда полезно хорошенько встряхнуть.
Тем не менее нет ничего проще и дороже искренней отзывчивости и сострадания.
Иначе всё — пустое.
