В мою детскую жизнь понятие "блокада" вошло в образе тучной бывшей ленинградки Марьи Францевны, бабушкиной подруги, которая вечно что-то жевала. Из разговора взрослых я поняла, что Марья Францевна выжила в блокаду, но у неё в голове "что-то испортилось", поэтому она всегда была голодной. Всегда. С тех пор мои знания о блокаде Ленинграда значительно расширились, но образ бедной женщины не забывается, как это часто бывает с детскими впечатлениями.
Случаи трупоедства и людоедства во время ленинградской блокады действительно имели место. Если кто-то лично не видел и не знал об этом, то это не значит, что явления не существовало. Были люди, сошедших с ума на почве голода, - вот некоторые из них-то и стали людоедами. Надеюсь, что у нас, благополучных и психически здоровых, хватит ума, чтобы не обсуждать и не осуждать умалишённых?
Меня удивляет гораздо другое - что подобных сумасшедших было так мало. Невзирая ни на какие обстоятельства ленинградцы не посходили с ума массово. Ведь голодали-то все, умирали, крыс и кошек ели, но при этом сохранили зерновой фонд, начало которому положил ещё Вавилов. Блокадники сумели сохранить большее - человеческое лицо в нечеловеческих условиях - массово. Именно это нужно помнить.
Отдельные случаи, не укладывающиеся в голову, лишь подчёркивают, какой силой духа обладали те, кто не сломался. Иначе кому-то через много десятилетий спустя может показаться, что блокадников не морили голодом почти 900 дней, что это была не чудовищная пытка тела, а что-то менее жестокое. Нет уж, пусть знаю всю правду - блокадникам нечего скрывать от сытых потомков. А если правда каким-то углом не вписывается в их эстетические концепции о прекрасном, то пусть спросят себя, смогли бы они сами пережить такое и остаться людьми. Во что бы они превратились и как быстро, если бы, не дай Бог...