Вопрос и его обсуждение напоминает мне ситуацию среди начинающих шахматистов, когда сделан "невозможный ход" (после того, как король оказался под шахом), а игроки, не замечая этого, продолжают биться за центр, к примеру. Но юные игроки грешат этим не по незнанию, а по невнимательности.
Так и здесь - речь идет о невозможной ситуации.
Есть такое понятие - международно-правово<wbr />е признание.
Какое-либо государство юридически признает возникновение нового субъекта международного права, что приводит к установлению дипломатических отношений и так далее.
Это может быть (в числе прочего) признание государства и признание правительства. Если признано государство (Украина), то (как правило) автоматически признают и правительство.
Есть нюансы в признании правительств, пришедших к власти неконституционным (революционным) путем. Доктрина Тобаро призывает такие правительства не признавать, доктрина Эстрады предписывает, что такое признание возможно путем установления дипломатических отношений. Как правило, сегодня устанавливают дипломатические отношения (при соблюдении новым режимом определенных условий) и это является его признанием.
То есть, в 2014 году мог обсуждаться вопрос "непризнания" новой власти в Киеве, а заодно вопрос признания "правительства в изгнании" (если бы оно вдруг образовалось). А теперь он даже обсуждаться не может, ибо новый режим признан. Всеми. В том числе и Россией.
Это значит, что при любых претензиях к предстоящим выборам они в конечном итоге будут признаны демократическими, власть сменится или обновится обычным путем, и вопрос о признании (или непризнании) нового президента одной страной или в целом международным сообществом, просто не возникнет.
У невозможной ситуации не может быть последствий.