Как бы могли удивиться машинисты поездов эпохи огня и пара, увидев конструкцию современного локомотива: "Это будка со мной, помощником и кочегаром впереди всего состава? А случись чего, - это всю команду в лепёшку". Огромные окна современных стальных коней их вряд ли обрадовали бы. Для вождения паровозов хватало и тех разнесённых по обе стороны подслеповатых застеклённых окошечек в будке - кабине экипажа, следовавшей сразу за паровозной топкой.
Это пилоту самолёта и водителю автомобиля важно, что у него происходит справа и слева, чтобы успеть предпринять какие-то действия. Машинисту локомотива нужно только вовремя заметить то, что находится на пути следования состава, будь это сигналы семафора или застрявший на переезде автомобиль. А если тот же самый автомобиль приближается с боку, то ничего уже не предпримешь. Ни длина тормозного пути, ни длина поезда не позволят этого сделать.
Наоборот, отсутствие полного обзора оберегает от отвлечения машиниста от главного - от того, что впереди. Предположим, что он увидел отвлекающий предмет рядом с железнодорожными путями и сопровождает его поворотом головы, но он скрылся за стойкой кабины, смотреть на него с боку нет смысла, он промелькнёт за секунду. Таким образом, впереди лежащий путь, всё равно, остаётся под наблюдением.
Здесь, как во многих случаях, действует принцип "бритвы Оккамы": сделанно всё, что необходимо и этого достаточно. Обзор с рабочего места машиниста позволяет увидеть всё что требуется.