но хотелось бы знать, заметили ли Вы, что к моменту окончания Первой мировой войны Российская Империя перестала существовать, пережив всего лишь две революции, кровавую гражданскую войну и получила новую политическую систему, основным принципом внутренней политики которой был официально провозглашённый террор? В результате военных действий и подписанных договоров её территориальная целостность была утрачена, Финляндия и Польша потеряны безвозвратно, а многие другие части стали формально независимыми республиками, чтобы, подождав 70 лет сделаться суверенными государствами. Страны Антанты перестали быть союзниками России как только она перестала сама быть Россией и стала Совдепией.
Большевики подписали сепаратный мир с Германией, в одностороннем (со стороны Антанты) порядке выйдя из войны. В моё время в школе очень красноречиво освещали эту тему: плохой Троцкий вёл переговоры в Брест-Литовске и настаивал на неких условиях прекращения боевых действий, а Ленин посылал ему гневные телеграммы принимать мир на любых условиях, иначе им (большевикам то есть) придут кранты. Нам, советским детям, конечно, казалось, что гибель большевистского режима означала гибель Родины (так нам усердно внушали). Об истинной роли и месте Троцкого в пантеоне ВКП(б) мы не догадывались. Было странно, что глубоко любимый Ильич послал на столь важные переговоры какого-то мелкого паршивца, до которого лишь у Сталина руки дошли, и то - как-то очень медленно.
Подписание Брестского мира спасло большевиков от необходимости воевать с немцами, но бывшие союзники более не считали себя связанными обязательствами по отношению к исчезнувшему государству и попытались разодрать на клочки, вторгшись в его пределы. Только принципиальное нежелание всех солдат на любых фронтах воевать и ещё одна революция - в Германии, покончившая с монархией и там, - смогли как-то подвинуть к завершению эту бесконечную бессмысленную бойню. Антанта обобрала немцев по условиям мирного договора (тикающей бомбы, ставшей причиной Второй мировой), а растоптать остатки России вместе с большевиками у неё кишка оказалась тонка.