Увеличение классических микроскопов ограничено волновой природой света (именно волновой, а не квантовой). Минимальный размер объекта, который можно зарегистрировать таким микроскопом, был определён Гельмгольцем: Lmin = 0.61λ/(n*sinσ), где σ - апертурный угол. Если по-простому, то это угол, под которым видна половина объектива (его радиус) из точки, на которую объектив смотрит.
И для обычных микроскопов таки да, минимальный размер объекта - это примерно 0,7 длины волны (синус всё ж несколько меньше 1, хотя для хороших объективов апертурный угол довольно близок к 90 градусам - вот почему объектив микроскопов с большим увеличением расположен так близко к столику).
Величина n*sinσ называется числовой апертурой микроскопа, и считается, что оптимальное увеличение должно лежать в диапазоне от 500 до 1000 числовых апертур, то есть порядка 1000х. Максимальное увеличение, с которым лично мне приходилось сталкиваться, - 1500х (50х объектив и 30х окуляр), правда, что-то разобрать на этом максимальномм увеличении было уже затруднительно...
Но тут есть одна тонкость: в формулу Гельмгольца входит ещё и показатель преломления среды, находящейся между объектом и объективом. И эта среда вовсе не обязательно должна быть воздухом. Поэтому для расширения пределов увеличения микроскопов иногда используются иммерсионные объективы, рассчитанные на работу с оптической жидкостью. Капля такой жидкости (вода, глицерин или кедровое масло) помещается между объективом и объектом и удерживается на месте силами капиллярного натяжения. Этот трюк позволяет на 30-50% (в зависимости от показателя преломления иммерсионной жидкости) поднять увеличение микроскопа, поэтому иммерсионные микроскопы могут дать увеличение до 2000х.
Но и это ещё не предел! В последние годы - ну, собсно, уже даже не годы, а десятилетия, - получила развитие микроскопия ближнего поля. И хотя там работают законы волновой оптики, разрешение, которое дют микроскопы ближнего поля, достигает порядка λ/20 (!).
Трюк вот на чём. Известно, что отверстие в экране как бы само становится источником света, и на краях его в полный рост начинают проявляться дифракционные эффекты. А что будет, если размер отверстия меньше длины волны, причём сильно меньше? Из отверстия столь малого размера, как учит нас классическая волоновая физика, свет выйти не может. Но "не может выйти" не значит "не проникает". Он проникает, но на расстояние, сопоставимое с диаметром такой апертуры (некоторая аналогия: мелкое отверстие в днище сосуда; вода из него не выливается из-за сил поверхностного натяжения, но чуть-чуть ниже уровня дна она опускается - формируется мениск). Это и есть "ближнее поле" - расстояние, на котором ещё не происходит "гашения" проходящего через отверстие света из-за его волновой природы, хоть и мало, но не равно нулю. А значит, этот свет может осветить - именно осветить! - участок поверхности, по размеру близкий к размеру отверстия. Которое, повторю, может быть много меньше длины волны!
Двумерная картинка исследуемого объекта получается сканированием таким вот "световым зондом" по поверхности.
И вот такие микроскопы, довольно сложные по устройству и подчас даже не имеющие привычных линз, обеспечивают в оптическом диапазоне увеличение в десятки тысяч раз. Не нарушая волновых законов света, но - пользуясь ими.