Истоки Хэллуина следует искать у кельтов Британских островов.
Кельты считали, что год делится на две половины: светлую, когда всё активизируется, рождается, растёт, и тёмную, когда всё увядает и замирает. И умирает, чтобы потом на этом месте что-то родилось. Смерть - естественная часть жизненного цикла, если кто не в курсе.
Также кельты считали, что души предков реальны, что волшебный народ реален.
Праздник под названием "Самэйн" означал тот самый переход года со светлой части на тёмную. Это праздник сбора урожая. Его завершения. Теперь жизнь замирает до весны. Также считалось, что в ночь Самэйна по земле живых людей свободно ходят души их предков. Которые всячески задабривались. И всякие волшебные существа, с которыми отношения вообще особые, поскольку есть среди них и те, кто не против помогать, если им выказывают уважение, и есть всякие опасные и пакостливые. В силу своей природы, особенностей питания или культурных отличий, а вовсе не из-за того, что они, якобы, воплощают абсолютное зло (направленное почему-то лишь на людей) и стремятся захапать души. Тех, кто умнее и лояльнее, можно, скажем, подкупить, а тех, кто глупее, проще отпугнуть. Притом подкуп мелкой нечисти вроде тамошних домовых осуществлялся постоянно, а вот выход чего-то опасного, помимо того, что уже живёт в реках и лесах, - это форсмажор. Так что пугать, как ни крути, нужно. Вот и пугали.
Это уже после в Британию пришли и римляне, и христианство.
Римлянам было проще, поскольку у древних традиций совершенно разных народов при ближайшем рассмотрении оказывается много общего. Христианству было сложнее, поскольку параллели проводить оно не желало, напропалую объявляя все прежние обычаи, которыми жили поколения людей и которые составляли смысл их жизни, бесовщиной и грехом, богов и фей - демонами. Чтобы как-то сглаживать диссонанс между декларируемыми ценностями смирения, любви и доброты и резким отторжением и клеймением неугодного, среди христиан возникла практика придавать старинным аборигенным праздникам новые смыслы. Так, например, славянский день Перуна (Перкунаса и т.д.) стал днём Ильи-пророка, притом атрибуты главного героя практически не изменились. Зачастую приходилось вспоминать каких-то давным-давно позабытых и ничем не выделяющихся деятелей, чтобы сказать, мол, этот праздник на самом-то деле - в честь такого-то святого, покровителя того и сего, возрадуемся! - и люди радовались, поскольку на них не волком глядят, объявляя грешниками, коим вечность в аду гореть, а веселиться разрешили и не препятствуют.
В общем, с Самэйном боролись-боролись, побороть не могли. Наконец, в 8-м веке папа Римский Григорий III решил, что можно же совместить эту самую неистребимую традицию пугания опасной потусторони с почитанием святых. И в 9-м веке День Всех Святых, т.е. день одновременного воздания почестей всем тем святым, кому не нашлось отдельных дней в календаре, был перенесён с мая на 1-е ноября. Тем не менее, искоренить саму традицию не получилось до сих пор. Пускай смысл практически позабыт, пускай многие изгаляются в донесении до народных масс собственных глюков о том, что это всё очень похоже на праздник сатанистов или явление преисподней (видимо, много и не понаслышке знают об обычаях сатанистов и адских чертей) - традиция, даже превратившаяся в простой маскарад, жива. Вот название поменялось. Поскольку 1 ноября стал День Всех Святых, ночь на 1 ноября стали называть кануном Дня Всех Святых, All Hallows Eve. Со временем название сократилось до Hallowe'en и, наконец, превратилось в Halloween.