2 ответа:
Если только перечислить названия стихотворений, написанных Гумилевым по поводу пребывания в той или иной стране, то можно обнаружить разнообразную географию его путешествий.Вот, к примеру: "Озеро Чад", Абиссинские песни", "Африканская ночь" "Египет" "Красное море", "Сахара", "Суэцкий канал", "Судан", "Сомалийский полуостров", "Мадагаскар" и т.п.
А в стихах, посвященных экзотическим животным поражает Глубокая наблюдательность Гумилева, мастерское изображение повадок животных, а иногда даже повествование от имени их "лица". Животные в его стихотворениях наделены чувствами и эмоциями:
"Попугай", "Ягуар", "Гиена", "Невеста льва", "Гиппопотам","Жираф","Кенгуру", Носорог"....
(` "Попугай")
На "экзотическую" лирику Гумилева оказало влияние творчество художника Поля Гогена. Еще будучи слушателем лекций в Сорбонне, Гумилев мог часами простаивать перед картинами Гогена, которые вызывали у поэта гамму разнообразных чувств: желание увидеть всю эту красоту вживую, описать своеобразную культуру далекой Океании, восхищение волшебством тропической природы, буйством красок ее.
Гумилеву так и не удалось побывать на Таити, но отражением в поэзии красот других экзотических стран, поэт сумел погрузить своих читателей в удивительный мир неведомых заморских стран.
Читайте также
Для тех, кто поленился прочитать эти стихи, содержащие аллюзию на сказку Шарля Перро, будет удивительным открытием, что лирический герой стихотворения "Маркиз де Карабас" - вовсе не герой сказки "Кот в сапогах". Это вполне обычный, реально существующий человек, который любит природу и естественную жизнь и предпочел бы ее жизни при дворе, имей он такой выбор. Его сходство со сказочным героем лишь в том, что у него есть свой умный кот.
Давайте вспомним это стихотворение.
Кот, напоминающий сказочного персонажа, "мой добрый кот, мой кот ученый", весьма реалистично "знает след хорька и зайца" и несколько более фантастически запекает в песке сорочьи яйца (а впрочем, и это возможно, ведь для этого не надо знать цифры и включать плиту на несколько делений, достаточно уметь закопать яйцо в песок - а ведь коты часто закапывают в песок гораздо менее аппетитные вещи!). Но он же и разговаривает со своим хозяином, признавая в нем Маркиза де Карабаса, как это сделал в сказке Кот в Сапогах (и это - фантастично!). Хозяин не хочет перемен в своей жизни - ему, как герою известного анекдота про туземца, сидящего под пальмой и поедающего бананы, суета ни к чему, он ведь и так уже делает примерно то, что делал бы на покое престарелый маркиз.
О лирическом герое замечу, что он добрый, ласковый, наблюдательный и поэтичный. Пожалуй, можно сказать, что также и ленивый, но автор не ставит это ему в вину. Безразличный? Равнодушный? О нет! Слишком велика любовь, с которой он все это описал!
Основная идея стихов напоминает идею древнего китайского поэта Тао Юань-Мина о возвращении из города с его суетой "к садам и полям". Думаю, что не все помнят его стихи наизусть... но увы! Больше одной длинной цитаты в этот ответ поставить нельзя - при попытке сделать это, которые я не прекращаю второй световой день, страница подвисает. Поэтому просто нагуглите их по первой строчке: "С самой юности чужды мне созвучия шумного мира..." Кота в них нет, есть собака и петух, но герой так же не любит мирскую суету, предпочитая сельскую местность. Единственное существенное отличие: он там пашет в прямом смысле! Ничего не поделаешь - Китай...
Сегодня много разговоров об альтернативных историках, об их, зачастую, ошибочных бездоказательных взглядах на те или иные исторические события.
Я не о "заказных сказочниках" от истории, которые даже имея классическое академическое образование, твердят о неведомых и вездесущих "украх", ведущих свое (да, и наше) начало в загадочном Конотопе и т.д. Бог им судья!
Дело в том, что монографию Льва Николаевича Гумилева, ученого энциклопедических знаний, я прочитал запоем.
Не сказал бы, что мое миропонимание и оценка исторических событий претерпела после этого прочтения существенные, я бы сказал, революционные изменения.
Вместе с тем, задуматься и взглянуть на казалось бы, фундаментально-незыб<wbr />лемые факты истории, изложенные в тех же источниках, что мы все изучаем и берем всегда за основу, через призму гумилёвской теории, оказалось весьма увлекательным занятием.
Попробую, на сколько это возможно, по-своему и кратко, почти телеграфно об отдельных моментах.
Основанный на собственной теории этносов и пассионарности своеобразный взгляд ученого на исторические события древности позволяет произвести, своеобразную, историческую реконструкцию российской истории IX – XIV веков.
Как и всякая малоизученная теория, теория этногенеза Гумилева, помогающая автору монографии провести анализ этнической истории от Руси до России, при кажущейся на первый взгляд сложности и загроможденности терминологией, оказывается на поверку – весьма проста.
Изучив историю народов, когда-либо населявших территорию России, Гумилев делает теоретический вывод, который затем подкрепляет конкретными историческими фактами о том, что каждый из этих этносов имеет свой возраст, обладающий в конкретный момент достижения своего пассионарного потенциала способностью наимощнейшего воздействия на процесс этногенеза суперэтноса всей огромной России.
В истории России, по мнению Гумилева, этногенез народов страны привел к основанию и дал жизнь двум разным суперэтносам.
Временные рамки этих двух явлений восходят к истории Киевского государства с IX до XIII века, включая историю новгородских земель, вплоть до XV века и истории Московского государства (Московской Руси) с XIII века до наших дней.
Начало эволюционного процесса, утверждает ученый, следуя ходу исторических событий и своей теории, пошло от Великого переселения народов.
Именно тогда, во II веке, славяне приступили к глубокому освоению морских побережий Балтийского, Адриатического и Эгейского морей, что и привело к этому мощному пассионарному толчку.
Дальнейшее расселение славянских племен привело в VI – VII веках к укреплению Киевского государства во главе с Рюриковичами, положившими начало правящей династии.
Расширяющему свои владения Древнерусскому государству, как воздух, была необходима идеологическая составляющая.
Такой цементирующей, объединяющей нацию опорой государства, стирающей межплеменные различия, стала христианская религия.
Крещение Руси в 988 году, по мнению Гумилева,
Поэтому в ХI - начале XII века на Руси сложился единый суперэтнос, сменившийся, правда, периодом падением пассионарности и началом феодальной раздробленности XIII века.
И вот здесь в своих рассуждениях, Гумилев приходит к выстраданной и неоднократно высказываемой им в других произведениях мысли о том, что именно так произошло вхождение Руси в монгольский суперэтнос.
Ученый утверждает, что монгольское иго было настоящим спасением для русских земель от угрозы, исходящей с Запада, стремившегося поработить славян, сделать их людьми второго сорта в рамках своего западноевропейского суперэтноса.
По мнению исследователя, славянский этнос именно в этой точке, именно в XIII веке, вошел в фазу обскурации под внешним мощным пассионарным воздействием, выраженным в экспансии как с Запада, так и Востока.
Хотя восточная экспансия, по мнению Гумилева, носила сдерживающий положительный характер.
Восток стал для Руси своеобразным ограждающим щитом от Запада, настоящим союзником.
Здесь ученый выделяет роль Александра Невского в установлении союза Руси и Орды, подробно останавливаясь на этом тезисе.
Гумилев утверждает, что
Подводя итоги своих раздумий о том какой ценой и каким путем превратилась Киевская Русь в Российскую империю, Гумилев делает вывод о том, что
Последующее время, по Гумилеву, это войны, перевороты, восстания, бунты, революции, свидетелем чему и является последующая история.